Алешкин и Туб - [2]

И каких-нибудь других оценок, кроме "отлично", быть не могло.

Поэтому Алешкин ничем не выдал своих огорчений, а только вздохнул, да и то про себя.

Декану, который вручал путевки, было уже за шестьдесят. Старый межпланетник, он без труда разобрался в тайных переживаниях молодого инженера и улыбнулся сочувственно. Впрочем, тоже про себя.

- Знаете что,- сказал он,- считайте, все же, это признанием ваших способностей.

Алешкин решил, что его утешают, и уже открыто помрачнел.

- Постараюсь,- сказал он.

- Нет, на самом деле,- продолжал декан.- Начальник вашей будущей станции "Луна-38" синьор Паппино - вы его знаете как космофизика настоятельно просил включить в состав участников инженера-кибернетика. Вы очень хорошо прошли этот курс, и Ученый Совет специально остановился на вас.

- Зачем синьору Паппино кибернетика? - не понял Алешкин.- Насколько в знаю, кибeры полагаются экспедициям на трудные планеты. А на Луне их никогда не было.

- На Луне не было,- согласился декан.- Пока не было... Впрочем, синьор Паппино при встрече объяснит вам это подробнее.- И, прекращая дальнейшие расспросы, декан протянул Алешкину руку.

В Космопорт Алешкин прилетел утром.

Городок при Космопорте был небольшой. Когда-то, в эпоху начала освоения космоса, здесь был построен экспериментальный ракетодром. Место оказалось самое подходящее - кругом простирались необжитые казахские степи,- по тем временам запуск орбитальных ракет не считался вполне безопасным занятием.

В этих же степях, не очень далеко, находился космодром, откуда на земную орбиту был запущен первый искусственный спутник, а затем и корабль "Восток" с Юрием Гагариным на борту.

Сейчас здесь - центральный Космопорт страны, снаряжающий корабли на планеты Солнечной Системы.

Городок жил интересами и заботами Космопорта.

Поэтому неудивительно, что главная улица городка именовалась Бульвар Млечный Путь, а поперечные девять улиц носили названия планет, по порядку их расположения в Солнечной Системе: ближайшая к Космопорту была улица Меркурия, самая отдаленная - Плутона.

На углу бульвара Млечный Путь и улицы Венеры находился ресторан "Галактика".

Все это было известно Алешкину, так как за время учебы он бывал здесь не раз. И как ни велико было нетерпение узнать, зачем понадобился синьору Паппино инженер-кибернетик, Алешкин решил вначале позавтракать и отправился в "Галактику".

В отличие от большинства ресторанов страны этот ресторан был без автоматического обслуживания. Официантками здесь работали студентки местного Института Космологии - профессиональные навыки по сервировке и кулинарии входили в программы обучения женщин-космонавтов, им приходилось этим заниматься в космических рейсах.

Мужчины в должности космических стюардесс выглядели хуже.

Столик, за который сел Алешкин, обслуживала знакомая по прошлому году студентка. Они хорошо поговорили, Алешкин помог ей решить хитрую задачу по гравитации, а она принесла ему новое изделие ресторана-лангет "ФОБОС", фаршированный специально приготовленными орехами. Как в каждом порядочном ресторане, в "Галактике" имелись свои фирменные блюда: например, яичница "Сатурн", где круглый желток на сковородке был окружен разноцветными кольцами из белка и гарниров. Имелось и мороженое "Астероид", и другие изделия с аналогичными названиями, свидетельствующими о космическом направлении в творчестве шеф-повара.

После "Астероида" Алешкин спустился в вестибюль к стереовизору.

С астрофизиком синьором Паппшго он был знаком только заочно - слушал его лекции из Болоньи по интервидению. Ученый тотчас же появился на экране, некоторое время недоверчиво разглядывал Алешкина и сказал, вроде бы, с сомнением, что именно его - синьора Алешкина - Институт рекомендовал как хорошего кибернетика. Синьор Алешкин самолюбиво заалел. Итальянский язык входил в число пяти обязательных языков любого космонавта, и Алешкин с хорошим русским акцентом ответил, что ничего не может добавить к характеристике Института и постарается оправдать ее при случае.

Возможно, что-с русским акцентом фраза прозвучала несколько резко, но лицо синьора Паппино не выразило никаких эмоций. Он только сказал, что будет рад встретиться на служебном поле космодрома в семь часов вечера. И выключил стереовизор.

Алешкин прибыл на космодром без пятнадцати семь.

Синьора Паппино не было видно ни на поле, ни в холле служебного здания. Алешкин поднялся в лифте на последний этаж и прошел в кафе.

Через застекленные стены был виден весь Космопорт - ровное поле, уходящее к горизонту, покрытое травой. Все было как раньше - пластиковые дорожки к пандусам подземных складов, вдали аакопченные плиты стартовых площадок, ажурные фермы и ребристые крыши пусковых колодцев Малого Космоса.

Людей в баре было немного, все работники земной службы Космоса, в серых форменках. Алешкин прошел к стойке. Две девушки сидели на высоких стульчиках и вели разговор на извечную тему: ...а он тебе нравится?.. Конечно!.. Что же ты хочешь?.. Так он же межпланетник, улетает на два года...

Заметив Алешкина, девушки замолчали.

Наливая стакан "Тропического", Алешкин заметил над полем пассажирский ракетовертолет службы надземной космической станции. Он медленно спускался на посадочную площадку - кто-то возвращался на Землю из Космоса. Тормозной ракетный двигатель был выключен, и конусообразная белая кабинка ракетовертолета планировала, распустив над собой веер лопастей воздушных винтов. Ее сильно сносило ветром, но пилот наклонил винты, спланировал боком, выровнялся над самой площадкой и сел мягко и точно.