Алекси Лайхо. Гитара, хаос и контроль в жизни лидера Children of Bodom - [24]

Шрифт
Интервал

Во время покупки гитары Jackson я познакомился с Кайтсу Саарикко, который позже стал для нас важным деловым партнером благодаря фирме Musamaailma. Уже позже, когда была окончена работа над нашим вторым альбомом, мы пришли к нему, чтобы представиться и узнать о спонсорских сделках.

Совет на эту тему нам дал гитарист группы Amorphis –  Эса Холопайнен, который в то время работал в Spinefarm. Он сказал нам взять все газетные вырезки с упоминанием нашей группы, какие мы только сможем найти, и смело отправляться на переговоры с Кайтсу. И, конечно же, Musamaailma начали вкладываться в нас. Естественно, бесплатно они нам ничего не отдавали, но мы получали струны и многое другое с хорошей скидкой. Это было чертовски серьезной помощью с их стороны, и Саарикко, кстати, впоследствии достиг значительных успехов в поддержке начинающих групп.

Вместе с подсказкой Эсы мы в самом начале нашего творческого пути получили хорошие советы от обоих Тимо из группы Stratovarius. И Толкки, и Котипелто очень помогали нам и отвечали на все наши глупые вопросы. Это было действительно очень круто, потому что Amorphis и Stratovarius были группами, на которые мы смотрели с почтением и восхищением. Я и сам до сих пор стараюсь помогать всем, кто приходит ко мне за советом.

А еще после выхода альбома Something Wild я впервые встретился с парнями из группы Sentenced, которых очень ценю. Они только что выпустили альбом Down (1996), успех был колоссальным, и билеты на их концерты повсюду раскупались в один миг. Мы получили возможность разогреть публику перед их концертом в клубе Tavastia, что, конечно, было чертовски круто. Но при этом мы так сильно нервничали, что после нашего собственного саундчека взяли и тайком свалили оттуда. Я знал, что Sentenced – очень известная группа, и мне было неловко назойливо оставаться там ради того, чтобы потусоваться с ними.

Я с самого начала придерживался позиции, что если выступаешь на разогреве, то хедлайнеров нужно оставлять в покое. Это правило для нас приравнивается к закону. Некоторым людям такой подход может показаться грубым, особенно за границей, но работа есть работа. Никому на рабочем месте не нужны юниоры, которые будут задавать вопросы, суетиться и выражать свой восторг.

Наше непринужденное общение с Sentenced началось с сигарет. Гитарист Сами Лопакка был заядлым курильщиком и он, по крайней мере, казался более общительным, чем другие участники его группы. Я тоже курил сигареты одну за другой, так что и первый разговор у нас завязался во время перекура.

И примерно в то же время Вилле Лайхиала за кулисами обратил внимание на мою «стрелу» и спросил, не гитара ли это Роопе Латвалы? Он, конечно же, откуда-то знал парней из группы Stone. Я ответил, что это не совсем она, но к истине он близок, потому что это бывшая гитара Йири.

Когда он попросил у меня разрешения поиграть на ней, я с некоторой неохотой протянул ему инструмент. Лайхиала был вокалистом группы, и я не знал, что он так хорошо умеет играть на гитаре. Я был просто ошеломлен, когда он начал выдавать свипы и тэппинги. Он со знанием дела смотрел на гриф и на какое-то время будто бы стал совсем другим человеком. Правда, лишь до тех пор, пока он снова не начал наигрывать что-то обычное и элементарное. Это был прекрасный момент, потому что между нами установилась связь и мне удалось чуть лучше узнать, что за люди эти парни из Sentenced.

* * *

В течение нескольких следующих лет мы с ними часто играли на одних и тех же фестивалях в Европе и еще лучше узнали друг друга. Финны собирались вместе, напивались, смеялись над шведами, ну и так далее. Стандартный набор. Было на самом деле приятно находиться в компании, где тебя не напрягают болтовней. Мы просто могли сидеть все вместе в абсолютной тишине. Это, черт возьми, очень финская тема, которая устраивает всех наших людей.

Также Sentenced косвенным образом связаны с классическим рок-н-ролльным моментом моей жизни: с погромом, устроенном в гостиничном номере. Однажды у нас был недельный тур по фестивалям в Южной Европе. И, кроме этого, COB должны были отыграть несколько концертов в Средиземноморских странах совместно с Sentenced и Dimmu Borgir. В Греции у нас был запланирован двухдневный перерыв. И тут внезапно приходит сообщение о том, что Dimmu Borgir вообще не смогут приехать, а Sentenced ввязались в какие-то неприятности. Или все было наоборот… В любом случае новость об отмене выступлений мы получили за день до старта этого мини-тура.

Мы мгновенно поняли, что начался гребаный ад, не иначе. Так что нам уже ничего не оставалось, кроме как пойти в супермаркет на углу, погрузить в тележку гору бутылок виски Jameson и водки, а также приобрести всем нам ружья для пейнтбола и как следует затариться патронами.

Когда мы вернулись в отель, мы, естественно, сразу же протестировали наше оружие, и оно оказалось чертовски классным. Всевозможные стаканы, а также кое-какие бутылки мы разнесли в хлам прямо по ходу дела. А потом мы устроили невообразимое тотальное разрушение, спровоцированное алкоголем и разочарованием. Я и несколько парней из нашей дорожной команды разгромили весь наш этаж, в то время как Янне и его собственная банда вели безжалостную партизанскую войну в саду у бассейна отеля.


Рекомендуем почитать
Пазл Горенштейна. Памятник неизвестному

«Пазл Горенштейна», который собрал для нас Юрий Векслер, отвечает на многие вопросы о «Достоевском XX века» и оставляет мучительное желание читать Горенштейна и о Горенштейне еще. В этой книге впервые в России публикуются документы, связанные с творческими отношениями Горенштейна и Андрея Тарковского, полемика с Григорием Померанцем и несколько эссе, статьи Ефима Эткинда и других авторов, интервью Джону Глэду, Виктору Ерофееву и т.д. Кроме того, в книгу включены воспоминания самого Фридриха Горенштейна, а также мемуары Андрея Кончаловского, Марка Розовского, Паолы Волковой и многих других.В формате PDF A4 сохранен издательский макет книги.


Лик умирающего (Facies Hippocratica). Воспоминания члена Чрезвычайной Следственной Комиссии 1917 года

Имя полковника Романа Романовича фон Раупаха (1870–1943), совершенно неизвестно широким кругам российских читателей и мало что скажет большинству историков-специалистов. Тем не менее, этому человеку, сыгравшему ключевую роль в организации побега генерала Лавра Корнилова из Быховской тюрьмы в ноябре 1917 г., Россия обязана возникновением Белого движения и всем последующим событиям своей непростой истории. Книга содержит во многом необычный и самостоятельный взгляд автора на Россию, а также анализ причин, которые привели ее к революционным изменениям в начале XX столетия. «Лик умирающего» — не просто мемуары о жизни и деятельности отдельного человека, это попытка проанализировать свою судьбу в контексте пережитых событий, понять их истоки, вскрыть первопричины тех социальных болезней, которые зрели в организме русского общества и привели к 1917 году, с последовавшими за ним общественно-политическими явлениями, изменившими почти до неузнаваемости складывавшийся веками образ Российского государства, психологию и менталитет его населения.


Свидетель века. Бен Ференц – защитник мира и последний живой участник Нюрнбергских процессов

Это была сенсационная находка: в конце Второй мировой войны американский военный юрист Бенджамин Ференц обнаружил тщательно заархивированные подробные отчеты об убийствах, совершавшихся специальными командами – айнзацгруппами СС. Обнаруживший документы Бен Ференц стал главным обвинителем в судебном процессе в Нюрнберге, рассмотревшем самые массовые убийства в истории человечества. Представшим перед судом старшим офицерам СС были предъявлены обвинения в систематическом уничтожении более 1 млн человек, главным образом на оккупированной нацистами территории СССР.


«Мы жили обычной жизнью?» Семья в Берлине в 30–40-е г.г. ХХ века

Монография посвящена жизни берлинских семей среднего класса в 1933–1945 годы. Насколько семейная жизнь как «последняя крепость» испытала влияние национал-социализма, как нацистский режим стремился унифицировать и консолидировать общество, вторгнуться в самые приватные сферы человеческой жизни, почему современники считали свою жизнь «обычной», — на все эти вопросы автор дает ответы, основываясь прежде всего на первоисточниках: материалах берлинских архивов, воспоминаниях и интервью со старыми берлинцами.


Последовательный диссидент. «Лишь тот достоин жизни и свободы, кто каждый день идет за них на бой»

Резонансные «нововзглядовские» колонки Новодворской за 1993-1994 годы. «Дело Новодворской» и уход из «Нового Взгляда». Посмертные отзывы и воспоминания. Официальная биография Новодворской. Библиография Новодворской за 1993-1994 годы.


О чем пьют ветеринары. Нескучные рассказы о людях, животных и сложной профессии

О чем рассказал бы вам ветеринарный врач, если бы вы оказались с ним в неформальной обстановке за рюмочкой крепкого не чая? Если вы восхищаетесь необыкновенными рассказами и вкусным ироничным слогом Джеральда Даррелла, обожаете невыдуманные истории из жизни людей и животных, хотите заглянуть за кулисы одной из самых непростых и важных профессий – ветеринарного врача, – эта книга точно для вас! Веселые и грустные рассказы Алексея Анатольевича Калиновского о людях, с которыми ему довелось встречаться в жизни, о животных, которых ему посчастливилось лечить, и о невероятных ситуациях, которые случались в его ветеринарной практике, захватывают с первых строк и погружают в атмосферу доверительной беседы со старым другом! В формате PDF A4 сохранен издательский макет.


Мастейн. Автобиография иконы хеви-метала

Дэйв Мастейн – вокалист, автор песен и гитарист хеви-метал-группы Megadeth. Перед тем как создать «совершенного монстра… совершенную группу», Мастейн был участником Metallica на тяжелой «трэшевой» сцене 1980-х. Его мемуары – это история о постоянной борьбе: за место под солнцем, музыку, признание, успех и жизнь. А также история о выживании, искуплении и вере. Мастейн вырос в Лос-Анджелесе, и его воспитала мама. Родители развелись, когда мальчику было четыре года. Будучи «одиноким» ребенком, пытаясь сбежать от суровой реальности, он придумал собственный мир.