Александр Родионов, Владимир Данилин, Николай Королев (Воспоминания) - [7]
Пусть даже на нутрях кой-что и оборвалось!
Пущай!
* Пушкин был необычайно вежлив и, здороваясь, первым совал руку - куда
надо, а порой и куда не надо, что впоследствии его и погубило
(прим. Автора) ** Еерлы - ядовитые грибы (словарь Даля)
ВЛАДИМИРУ НИКОЛАЕВИЧУ ДАНИЛИНУ
Сын Николая был лох. Говорил он, Андродю встречая,
Как, мол, нащет, портвешка... Лох! - отвечал ему тот.
2001 г.
УНИКУМ № 1
Такой, и чтоб - второй? Шалишь, таких на свете
Всего и есть один. Про это даже дети
В грамматиках своих проходят, между прочим...
Сказал, и на расстрел был уведен Рабочим...
ТАНЕ ЯНЗЕН
Расскажи мне, моряк рыбоглазый,
Неужели моря впрямь мокры?
А моряк отвечает, мерзавец,
А тебе, блядь, какое, мол, де>!
Превратившись мгновенно в изюбря*,
Я ушел, удалился в леса.
Там не встретишь подобных мерзавцев,
Там лишь змеи одни, да грибы...
* Я умею превращаться в Изюбря. Это очень просто...
АЛЕКСЕЮ БАТАШЕВУ
Невозмутим, словно шляпа Рериха,
Шел на помойку я зимним днем!
Вдруг предо мною блеснула Америка
Ясным своим огнем.
И промелькнули цилиндры заветные
Утлой чучундрой шляп
И проскакали кроты беспредметные
Жаберно. Тяп-Ляп!
Так космонавт, оскверняющий ландыши
Звездного близ городка...
Должен быть. Будет. Тринитрокарамышевым.
Присно! И во века!
AMEN!
БАЛЛАДА О ПАПОРОТНИКЕ И ИЩУЩЕМ ЕГО - ПЕНТЮХЕ-РАБОТНИКЕ
(Несколько строф из огромного стихотворения. Полный текст утрачен).
Кретин, он говорил: - Твои тварливы песни
Спой лучше про гандбол, про Рыло Красной Пресни!
Про сизый зоопарк с глумливыми гусями...
И я запел... О чем? Послушайте-ка сами!
Вот роща, а за ней тринитрологопеды
Отгрохали пивбар на восемьдесят мест,
Правей - детсад! Левей - завод Велосипеды
Гремит и ночь и день, пугая все окрест...
Шумит, гремит пивбар. Ликуют логопеды.
Противно лает пес, похожий на очки.
Стартуют день и ночь, урча, велосипеды,
А жители глядят сквозь рыла-пятачки.
Но дальше не ходи - там есть овраг падлючий...
И вот уж перед ним падлючий папоротник,
Возрадовался он. Сушить стал, собирать.
Но позабыл осел - старательный работник,
Что надобно пред тем - молитву прочитать...
Тюки, тюки, тюки, а в них все папоротник...
Так проклят будь! Падлючий сей овраг!
И заруби на лбу, о, нетопырь-работник,
Чтоб кто бы ты ни был, ты сам себе есть враг!
ОЛЬГЕ ЖИЖИНОЙ
Так армянин, блуждающий в лесу,
Враждебною средою окруженный,
Нет-нет и вспомнит милый Ереван,
А бор шумит, угрюмый до предела...
Но жизнь счастливая и здесь не замирает,
Нет-нет и радостный промчится пароход,
Смышленый мальчик катит по тропинке,
На привязи ученого бобра...
Стоит кобзарь, задумавшись над книгой...
БИОПОЛЕ В ДЕЙСТВИИ (Песня на мотив "Раскинулось море широко")
Посвящается моей дочке Анечке
Швейцар в гардеробе с улыбкой считает
Свои "габюзонные" польта,
А каждый входящий меж тем излучает
Примерно по три микровольта.
Кабина. Болтаем о том и о сем.
То Пушкина вспомним, то - Фета...
А то - узнавать друг у дружки начнем,
Почем в магазине конфета...
Вот сладкое вносят. Сама не своя,
От ужаса дочь закричала
Из мокрой халвы - групповая(!) змея
Меж тем, не шутя, выползала...
Шеф-повар, из кухни примчавшись на крик,
Сказал, что тревога напрасна.
Халвы, мол, страшится - пахучий калмык,
А вам и змея не опасна...
Мы снова болтаем о том и о сем.
То Тютчева вспомним, то - Мея...
Но ужин окончен. И вот мы ползем
На выход, как сытые змеи...
Швейцар в гардеробе народ одевает
В его "габюзонные" польта,
А каждый одетый меж тем излучает
В карман ему три микровольта.
РЕГРЕСС - ПРОГРЕСС
Борису Васильевичу Алексееву "Эхо Москвы" 91,2 FM
Татар и узбеков терпеть Смертопегов
Не мог и неделю назад
Он выступил с речью, с призывом калечить
И тех, и других - всех подряд!
И внемля призыву (остаться чтоб живу!)
Возникли кругом холуи,
А Сенчина пела: - Мол, мне что за дело!
Противные песни свои.
Бесконечно глумлив их мотив.
И несносен, и глух, как тюрьма,
Словно в пакостный день прилив
Необъятного моря дерьма...
Ошибся я в Сенчиной. Лучшей их женщин
Считал я ее по весне...
Но утлая гадина - тускло нагадила
Мне и моей стране...
Ах, Сенчина, Сенчина! Пусть ты - не женщина!
Пусть безо рта и ушей...
Что ж! Все мы под Богом! Ни зги за порогом...
А крыс-то, а - змей, а - свиней?
Дискретный Рабочий! В гадючие очи
Вглядись! Там Чернобыль! Карга!
И глотка луженая - ханкой сожжена
До смерти же - 0,3 шага...
(А в войну-то четыре было! Вот он прогресс-то...)
ххххх
Поэтессе Надежде Васильевне Лахтиной
Бедный чертежник по имени Надя
Белый рейсфедером ватман свой гладит.
Слякоть, как строчки чужие, в мозги
Въелась осенняя - Скоро ни зги!
Осень 2000 г.
НЕСКОЛЬКО ЧАСТУШЕК
Эльде Яновне Гловацкой
Один глобус голубой, а другой-то - синий...
Люблю девушку с клюкой, что вахтер в Совмине.
Если хочешь утопиться, поезжай на Волгу.
Трудно денежке скопиться, а пропить недолго!
В нашей бане - во парной до инфарту парятся.
Точка лучше запятой - чернил меньше тратится!
НЕСКОЛЬКО ЧАСТУШЕК
Танечке Латушкиной (Татьяне Дмитриевне Латушкиной)
На Формозе Чан-Кай-Ши - важная был птица...
Пьют чернила алкаши - чтоб опохмелиться!
Я хочу в Апартеид - к Нельсону Манделе...
В этой работе мы познакомим читателя с рядом поучительных приемов разведки в прошлом, особенно с современными приемами иностранных разведок и их троцкистско-бухаринской агентуры.Об автореЛеонид Михайлович Заковский (настоящее имя Генрих Эрнестович Штубис, латыш. Henriks Štubis, 1894 — 29 августа 1938) — деятель советских органов госбезопасности, комиссар государственной безопасности 1 ранга.В марте 1938 года был снят с поста начальника Московского управления НКВД и назначен начальником треста Камлесосплав.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
Как в конце XX века мог рухнуть великий Советский Союз, до сих пор, спустя полтора десятка лет, не укладывается в головах ни ярых русофобов, ни патриотов. Но предчувствия, что стране грозит катастрофа, появились еще в 60–70-е годы. Уже тогда разгорались нешуточные баталии прежде всего в литературной среде – между многочисленными либералами, в основном евреями, и горсткой государственников. На гребне той борьбы были наши замечательные писатели, художники, ученые, артисты. Многих из них уже нет, но и сейчас в строю Михаил Лобанов, Юрий Бондарев, Михаил Алексеев, Василий Белов, Валентин Распутин, Сергей Семанов… В этом ряду поэт и публицист Станислав Куняев.
«…Церковный Собор, сделавшийся в наши дни религиозно-нравственною необходимостью, конечно, не может быть долгом какой-нибудь частной группы церковного общества; будучи церковным – он должен быть делом всей Церкви. Каждый сознательный и живой член Церкви должен внести сюда долю своего призвания и своих дарований. Запросы и большие, и малые, как они понимаются самою Церковью, т. е. всеми верующими, взятыми в совокупности, должны быть представлены на Соборе в чистом и неискажённом виде…».
Статья посвящена положению словаков в Австро-Венгерской империи, и расстрелу в октябре 1907 года, жандармами, местных жителей в словацком селении Чернова близ Ружомберока…
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.