Александр Невский - Великий князь - [9]

К сеням пристраивалась лестница с крытой площадкой наверху, или крыльцо, также затейливо украшенное красивыми точеными столбиками. К крыльцу вели расчищенные дорожки, усыпанные желтым песком. На дворе близ терема можно было увидать княжеских слуг, конюхов и дворников, коротающих свой досуг за игрою н шашки или бабки. Нередко число таких слуг избиралось до нескольких сот человек. Близ терема располагались хозяйственные постройки, где складывалось всякого рода добро,, кладовые, погреба, в которых в изобилии хранились «меды стоялые, питьица медвяные, зелено вино». Скотные дворы и конюшни вмещали множество добрых коней, крупного и мелкого скота. На дворе стояло по нескольку сот стогов. Обширность построек и всякого рода запасов будет для нас вполне понятна, если вспомним, что при кнчзе неотлучно находилась часть его дружины, так называемые «.отроки, детские пасынки», у князя же хранилось оружие и содержались запасы коней для военного времени. Сверх того некоторые князья отличались самой широкой благотворительностью. «Дивная и снятая милостыня» недаром считалась наиболее священной обязанностью древнего русского человека.

Наиболее ценное имущество состояло в золотых и серебряных сосудах, мехах, паволоках, дорогом оружии, камнях, жемчуге и т. п. Делались большие запасы одежды. Одежда князей состояла из кафтана, спускавшегося немного ниже колен. Кафтаны шились из дорогих привозных тканей разнообразных цветов: синего, зеленого, красного. Сверх кафтана - корзно, или мантия. На корзно употреблялись самые дорогие ткани, например: оксамит, золотая или серебряная ткань, привозимая из Греции, расшитая шелковыми разводками и узорами. Его застегивали на правом плече запоною. Кафтан перехватывался золотым поясом с четырьмя концами.

Атласный воротник, рукава, или «поручи, подол кафтана и края корзна наводились золотом. От шеи до пояса по кафтану иногда шла золотая обшивка с тремя поперечными золотыми полосами. Сапоги носились цветные с острыми носами. На голове шапка с наушниками, называвшаяся клобуком, цветного бархата с соболи-ною опушкой. На груди носили кресты. Ношение креста на груди скоро на Руся вошло во всеобщий обычай. Святой крест считался крепкой порукой в верности данному слову. Вера в силу креста и надежда на его помощь была столь сильна в русском человеке, что он, вооружившись крестом, бесстрашно шел в бой с врагами.

Наши князья вели бодрую, деятельную жизнь40. С молодых лет их уже посылали участвовать в походах. О св. Александре также можно сказать, что у него «из(ъ) млада не бы покоя*. В мирное же время день их проходил в следующем порядке: вставали они рано поутру, вместе с рассветом, и прежде всего шли в церковь. Службу слушали по большей части на полатях, в домовых церквах. Некоторые благочестивые князья имели обыкновение приходить в церковь до начала службы и сами возжигали свечи,

«Первое к церкви,- говорит Владимир Мономах,- да не застанет вас солнце в постели… Заутренюю отдавше Богови хвалу, и потом солнцу восходящу и узревше солнце, и прославити Бога с радостью*. Живое религиозное чувство одушевляло князей на молитве, и пример их имел могущественное влияние на народ.

Храмы в Древней Руси имели огромное значение. Они были не только главною святыней города, но и символами гражданской

жизни. «Постоять за св. Софию, как впоследствии в Московском государстве «за дом Пречистыя Богородицы», значило постоять за свою родину, за ее целость и независимость. Храм в глазах наших предков был живою благодатной силой. Этой силе они приписывали все свои удачи, победы над врагами, избавление от бедствий. Как место, посвященное Богу, храм считался неприкосновенным убежищем: там часто находили себе защиту спасавшиеся от буйства мятежной толпы. Но прежде всего храм был училищем веры и благочестия, главным просветительным и образовательным центром. Красота храма и богослужения имели неотразимую прелесть для наших предков. Потому-то они «вельми болезновали духом, зря подписанием неукрашену церковь». Понятно, что всякое построение и украшение храма было важным событием жизни, в высшей степени занимало всех и каждого - от князя до простолюдина - и соединяло всех в чувстве радости и умиления. Ко дню освящения все спешили во вновь построенный и украшенный храм и испытывали высокое духовное наслаждение, ч«видяще превеликое создание церкви и многочудную подпись, воистину мнящеся яко на небеси стояти». После освящения храма следовал пир, иногда всенародный. Князья одаривали подарками «вся яже от первых и до последних, не токмо ту сущая, но и прилучившаяся тогда». При таком отношении к храму наши князья, естественно, желали видеть храм вблизи своего жилища. Так, в обычном местопребывании новгородских князей, на Городище, было несколько храмов, и между прочими церковь Благовещения, построенная Мстиславом, сыном Мономаха. Там хранилось богато украшенное Евангелие, сохранившееся до нашего времени,- дар благочестивого строителя храма. Без сомнения, этот храм был особенно часто посещаем св. Александром во время его новгородской жизни…

После божественной службы князья завтракали и затем садились думать с дружиною, или творить суд, «людей оправливать». Без сомнения, при этом оправливании людей Александр Ярославич имел случай проявить свою проницательность и мудрость, которую сравнивали с мудростью Соломона. Он особенно любил правосудие и строго требовал от бояр, чтобы они справедливо судили, не потворствовали сильным и не обижали слабых, чтобы отнюдь не брали