Александр Мальцев - [18]

Евгений Душкин вспоминает о том, что Александр Мальцев был «говорлив на поле» и страшно не любил проигрывать. На правах капитана часто спорил с судьей, по его мнению, не замечавшим очевидную грубость против него и товарищей по команде. Часто получал за «поиск правды» на футбольном поле не только устные предупреждения от арбитров, но и желтые карточки. Иногда после матчей судьи признавались, что погорячились, просто боялись, что если не «осудят» искавшего правду капитана «Труда», то игра выйдет из-под их контроля. Так и быть бы Сашке Мальцеву, начинавшему в детстве футбольным вратарем, а потом, когда окреп, возмужал, подрос, – гонять полузащитником в местной команде, но переехал в 1958 году в Кирово-Чепецк один ленинградский хоккеист. Звали его Николай Иванович Поляков, хотя для всех местных жителей он вскоре стал просто Коля. Нескольких игр хватило заезжему хоккеисту, чтобы влюбить в себя кирово-чепецких болельщиков. Он показал на льду доселе незнакомые финты и броски, быстро став лучшим игроком местной хоккейной команды. Вскоре гость из Ленинграда, так и оставшийся жить в Кирово-Чепецке, стал совмещать игру в хоккей с тренировками школьников.

Детство Мальцева, как уже стало понятно из предыдущего рассказа, не было безоблачным и спокойным, как речная заводь. Он любил и пошалить, часто не мог и пяти минут усидеть на месте, рвался мигом что-нибудь изобрести, познать, да так, чтобы сразу и непременно. Но все баловство закончилось, когда с другими окрестными ребятами он пришел на ледовую площадку. Там Николай Поляков тренировался вместе с взрослыми хоккеистами из местного «Химика».

Ветераны «Олимпии» вспоминали, что в конце 1950-х годов часто видели у борта хоккейной площадки, за воротами, одинокого мальчугана. Он приходил во время тренировок взрослой команды, вставал за сеткой и мог неподвижно и тихо простоять час с лишним. Восьмилетний Саша Мальцев завороженно следил за происходящим на площадке, стоя как вкопанный у кромки льда. Такого нельзя было не заметить.

Николай Поляков, который согласился возглавить детскую хоккейную секцию в Кирово-Чепецке, несмотря на молодость, пережил многое. Его юношеские годы пришлись на блокаду, во время которой он, ленинградец, находился в родном городе. Чудом выжил, едва не умерев от голода. Он хотел, чтобы хоть на долю этих стремительно растущих пацанов из Кирово-Чепецка выпало счастливое детство.

Но и видевший многое Поляков однажды обомлел, когда записавшихся в заранее оговоренный день приема в секцию мальчишек набралось аж на целых восемь команд! Пришлось отсеивать тех, кто не прошел отбор. В их число, увы, попал и Саша Мальцев, «немного не вышедший росточком». Мальчуган стиснул зубы от обиды. В глазах стояла мольба – как же так, почему без меня, я же могу быть самым лучшим! Поляков уже засобирался домой, как вдруг увидел кучку пацанов возле стадиона, которые умоляли его пройти с ним «пять минут», чтобы своими глазами увидеть что-то необычное.

Ребята, буквально вися на рукаве у тренера, провели его через рощу от катка до дома Мальцевых на проспекте Мира. Затащили во двор. И там Поляков увидел поразившую его картину.

На балконе трехэтажного дома, с внешней стороны, сзади уцепившись руками за перила, на самом его краю стоял тот самый щуплый мальчуган, Сашка Мальцев, которого часом ранее не приняли в секцию. Весь бледный, он дрожал от холода и от страха. «Слезай! Давай обратно в квартиру!» – успел крикнуть ему Николай Поляков. Но было поздно. Зажмурив глаза, солдатиком, Саша прыгнул вниз. «Сиганул я с приличной высоты, метров так с семи, – улыбается, долго выдерживая паузу и явно растягивая удовольствие от этого воспоминания, Александр Николаевич. – Потолки тогда в домах были высокие, и трехэтажный дом размерами напоминал небольшую крепость. Спас меня сугроб, если бы не такой слой снега внизу, не знаю, что бы со мной тогда было. Ноги бы как минимум сломал».

К счастью, в зимнем Кирово-Чепецке, изрядно засыпанном снегом, на каждом углу высились приличные по высоте «холмы» сугробов. А во дворе дома Мальцевых и вовсе была настоящая снежная горка. Дело в том, что, очищая дорожку, которая вела к магазинному складу, для машин, чтобы грузчики могли разгрузить товар, дворник насыпал большой сугроб аккурат у третьего подъезда, где жили Мальцевы. «Сугроб тут был почти до уровня окон первого этажа. Позже повторил подвиг Саши и я», – улыбается брат бомбардира Сергей, устраивая для меня поход по «местам боевой славы» Александра Николаевича.

Вот в этот сугроб, причем буквально с головой, тогда и вошел отважный паренек. Поляков подбежал к сугробу, когда из него высунулась голова дрожащего мальчишки. Убедившись, что «герой» цел, тренер вызволил его за шиворот из снежного плена. Вот так Николай Поляков в прямом и переносном смысле откопал «бриллиант» для русского хоккея. Тренер пожурил второклассника: «Геройство – это конечно же хорошо. Мужчина должен быть отважным и смелым. Но он не должен заниматься разными глупостями. Доказывать, Саша, свою смелость нужно другими поступками». Поляков выдержал паузу и, улыбнувшись, сказал: «Ладно, жду тебя завтра в секции».