Александр Македонский. Убийство в Вавилоне - [30]
Сначала Филипп не обратил внимания на эти слова, но Александр повторил их несколько раз так, что царь волей-неволей вынужден был отреагировать:
— Ты что, насмехаешься над теми, кто старше тебя? — строго спросил он. — Можно подумать, ты больше знаешь и можешь лучше обращаться с конями.
— Однако я лучше них смогу справиться с этим животным, — сказал Александр.
— А что будет, если ты напрасно хвастаешься? — насмешливо спросил Филипп.
— Я заплачу полную стоимость этого коня, — спокойно ответил Александр.
При этих словах все окружавшие царя засмеялись и начали делать шутливые ставки, а Александр немедленно направился к коню, взял его под уздцы и для начала повернул к солнцу, так как, наблюдая за ним ранее, заметил, что животное пугалось собственной тени. Затем он позволил коню немного пробежать, но при этом по-прежнему держал поводья и ласково похлопывал по холке. А когда почувствовал, что конь стал слушать его и достаточно разогрелся, он сбросил с себя верхнюю одежду и одним легким движением оседлал его. В седле он потихоньку начал управлять им с помощью поводьев, не подгоняя его ни хлыстом, ни шпорами.
Некоторое время спустя, после того как он убедился, что животное успокоилось и рвется вперед, Александр пустил его бежать изо всех сил, отдавая команды голосом и управляя пятками. Филипп и его друзья вначале следили за ним в полной тишине, в волнении ожидая, чем все закончится, а когда увидели, что он возвращается и конь повинуется ему, разразились криками восторга. Говорят, что Филипп прослезился от радости, и когда сын спешился, поцеловал его и восторженно сказал:
— Сын мой! Ищи себе царство, которое будет тебя достойно, ибо Македония слишком мала для тебя!
Видимо, пораженный умением Александра обходиться с лошадьми, Филипп дал ему первое важное поручение — командование над кавалерийским отрядом. Некоторое время царь оставался в Пелле, поправляясь после ранения, полученного в одном из сражений, и за это время он мог убедиться, что его сын одинаково хорошо может руководить и людьми, а не только животными. Поэтому в 338 г. до н. э., собрав под свое начало самую большую армию за все время, Филипп решил завершить завоевание Греции и отдал под начало Александра, которому на тот момент исполнилось всего восемнадцать лет, половину всей македонской конницы.
От исхода кампании зависела судьба всех, кто в ней участвовал, поскольку вопрос стоял о жизни и смерти. Греческие города-государства объединились и смогли собрать армию, по численности превосходившую армию Филиппа Македонского. Греческая армия под предводительством фиванцев насчитывала 37 000 воинов, а Филипп смог вывести только 32 000 солдат. 2 августа 338 г. до н. э. обе армии сошлись в Центральной Греции у местечка Херонея, и Филипп впервые вывел свои войска против тех самых полководцев, у которых, собственно, его солдаты и переняли тактику боевых действий. Именно в сражении при Херонее всему миру впервые явился полководческий талант Александра, а вся Греция впервые увидела его храбрость и умение вести за собой воинов. Диодор сообщает, что только благодаря Александру сражение закончилось победой македонян. Долгое время его исход был неясен, но затем удар конницы под командованием Александра принес победу македонянам.
На рассвете обе армии изготовились к сражению, и Филипп поручил своему сыну, пока еще юному, но уже известному своей храбростью и находчивостью, командование одним из флангов. Вместе с ним были лучшие военачальники македонян, в то время как сам Филипп встал во главе лучших войск, которые у него были. Остальных своих воинов он расставил там, где требовалось для битвы.
Долгое время исход сражения был неясен, и многие храбрые воины пали с обеих сторон, так что победа могла достаться и тем, и другим. Но затем Александр, желая доказать отцу свое умение, никем не превзойденный в храбрости, повел в атаку лучшие свои силы на своем фланге, прорвал вражеский фронт и, поразив многих, поверг на землю тех, кто пытался противостоять ему… Груды тел нагромоздились перед его войсками, но затем Александр со своими воинами все-таки прорвался через вражеские порядки и заставил противника бежать.
Отныне вся Греция, за исключением Спарты, оказалась в руках Филиппа Македонского. Его владения простирались с запада на восток почти на 900 километров от Адриатики до Черного моря и с севера на юг более чем на тысячу километров — от устья Дуная до полуострова Пелопоннес и Средиземного моря.
Филипп планировал поход в Малую Азию, однако получилось так, что победа при Херонее знаменовала конец его завоеваний. Как ни странно, но после этого сражения произошел коренной переворот и в его взаимоотношениях с Александром. Как бы ни гордился Филипп своим замечательным сыном, но, похоже, он в какой-то момент решил, что должен произвести на свет наследника, который был бы полностью македонянином по происхождению. В 337 г. до н. э. он женился в седьмой, и последний, раз на дочери знатного македонянина, девушке по имени Клеопатра (просьба не путать с известной египетской царицей). Мать Александра Олимпиада, как мы помним, была уроженкой Эпира, а значит, ее сын считался македонянином лишь наполовину. Старший сын Филиппа, Арридей, был также рожден иностранкой — гречанкой Филинной. Таким образом, любой мальчик, который появился бы на свет от Клеопатры, был бы македонянином «на сто процентов». И даже если бы сам Филипп решил, что Александр будет по-прежнему его наследником, непременно нашлись бы в Македонии люди, которые посчитали бы, что у сына Клеопатры больше прав на корону.
