Александр Македонский. Сын сновидения - [19]

— Но у нас есть еще одна столица, — объяснил он. — Эги, у подножия горы Бермий: оттуда происходит наша семья, и там покоятся наши цари. А это правда, что у вас тоже несколько столиц?

— О да, молодой царевич, — отвечал Арзамес. — У нас их четыре. Пасаргады соответствуют вашим Эгам, это резиденция первых царей. Там, на обдуваемом ветрами плоскогорье, высится гробница Кира Великого, основателя династии. Кроме того, есть еще Экбатана в Эламе, на горе Загрос, белой от снега почти круглый год, — это летняя столица. Ее крепостные стены покрыты золочеными изразцами, и на заходе солнца она горит, как драгоценность, на фоне чистейших облаков. Это захватывающее зрелище, царевич Александр. Третья столица — Сузы, где Великий Царь живет зимой, и четвертая — новогодняя столица Персеполис, благоухающий кедром и фимиамом, украшенный лесом пурпурных и золотистых колонн. Там хранятся царские сокровища, и нет слов, чтобы описать это чудо. Надеюсь, когда-нибудь ты посетишь эти места.

Александр зачарованно слушал. Он почти въяве видел перед собой эти баснословные города, эти сказочные сады, эти веками копившиеся сокровища.

По возвращении во дворец гостей усадили на каменные скамьи и поднесли им кубки с медом. Пока гости пили, Александр снова спросил:

— Скажите, а насколько обширны владения Великого Царя?

Глаза сатрапа загорелись, и в голосе послышалось вдохновение, как у поэта:

— Держава Великого Царя простирается на север до мест, где люди не могут жить из-за холода, а на юг — до мест, где невозможно жить от жары, и под его властью находится сто наций, от мохнатых эфиопов, одетых в леопардовые шкуры, до гладких эфиопов, одетых в тигровые шкуры. В этих границах лежат пустыни, которые никто не дерзал пересечь, возвышаются горы, на которые ни один человек не дерзал взобраться, такие высокие, что вершинами они касаются луны. Там протекают четыре величайшие реки на земле: Нил, Тигр, Евфрат и Инд, а также тысячи других, таких, как величавый Хоасп [8], бурный Араке, впадающий в Каспий — таинственное море, пределов которого никто не знает, но такое обширное, что в него смотрится пятая часть всего неба… А из города Сарды через провинции до самой столицы Суз проходит дорога с золотыми воротами, вся вымощенная камнем.

На мгновение Арзамес замолк и взглянул в глаза Александра. Увидев в его взгляде страстную жажду приключений и свет неодолимой жизненной силы, он понял, что в этом юноше горит воля, какой он еще не встречал в своей жизни. И сатрапу вспомнился случай, происшедший много лет назад и о котором долго говорили в Персии: как однажды в Храме Огня на Горе Света внезапный, неизвестно откуда взявшийся порыв ветра задул священное пламя.

И ему стало страшно.

ГЛАВА 9

Охота началась с первыми лучами солнца, и в ней по воле царя участвовала и молодежь: Александр со своими друзьями Филотом, Селевком, Гефестионом, Пердиккой, Лисимахом и Леоннатом, а также Птолемей, Кратер и прочие.

Евмен, которого тоже пригласили, попросил освободить его из-за досадного кишечного расстройства и показал предписание врача Филиппа: пару дней оставаться в полном покое и принимать вяжущее средство из крутых яиц.

Царь Александр Эпирский привез свору специально выведенных, великолепно сложенных собак с прекрасным нюхом, которые теперь натаскивались загонщиками; предыдущей ночью их посадили в засаду на опушке горного леса. Эту породу привезли более века назад с Востока, а поскольку собаки прекрасно обвыклись в эпирском климате, земле молоссов, откуда выходили самые лучшие овчарки, то этих животных обычно называли молоссами [9]. Благодаря своей силе, огромному росту и нечувствительности к боли они наилучшим образом подходили к подобной широкой охоте.

Пастухи уже давно говорили, что в этих местах затаился лев, который опустошал табуны и бычьи стада, и Филипп с нетерпением ждал случая завалить зверя и приобщить своего сына к единственному приличествующему знати времяпрепровождению, а также предложить персидским гостям развлечение, достойное их ранга.

Охотники отправились за три часа до рассвета из дворца в Пелле и на восходе солнца уже находились у подножия горного массива, что отделял долину Аксия от долины Лудия. Зверь залег где-то в дубово-буковой роще на горных склонах.

По знаку царя протрубили в рог. Усиленный эхом звук разнесся до горных вершин. Услышав его, загонщики выпустили собак и последовали за ними сами, стуча наконечниками пик по щитам и производя страшный шум.

Вскоре вся долина наполнилась собачьим лаем, и охотники приготовились, расположившись полукругом почти в пятнадцать стадиев.

В центре находился Филипп со своими военачальниками: Парменионом, Антипатром и Клитом по прозвищу Черный. На левом фланге расположились персы. Все были ошеломлены их преображением: никаких расшитых рубах и пестрых халатов. Сатрап со своими Бессмертными снарядились, как их степные кочевники-предки: кожаные штаны, камзолы, жесткие шапки, два перехваченных скобой дротика, лук с двойным изгибом и стрелы. Слева от македонского монарха выстроились эпирский царь Александр, Гефестион, Селевк и прочие.

Вдоль реки, как пена, стелился туман, легкой вуалью опускаясь на зеленую-зеленую заросшую цветами равнину, еще укрытую тенью гор. И вдруг безмятежность рассвета разорвал рык, заглушая отдаленный лай собак, и лошади тревожно заржали, забили копытами и зафыркали, еле сдерживаемые поводьями.