Александр Македонский. Пески Амона - [107]
Александр оставил часть войска в Паретонии под командованием Пармениона. Его опеке он поручил и Барсину. Накануне вечером царь навестил ее и на прощанье подарил золотое ожерелье с эмалями, некогда принадлежавшее царице Нила.
— Нет на свете сокровища, достойного украшать твою красоту, — сказал Александр, надевая ей на шею чудесное ожерелье. — Нет блеска, способного сравниться со светом твоих очей, нет эмали, равной по великолепию твоей улыбке. Я отдал бы любое богатство, чтобы целовать твои губы, чтобы ласкать твое лоно и грудь.
— Улыбка — это дар, которого Ахура-Мазда с некоторых пор лишил меня, Александр, — ответила Барсина, — но теперь, когда ты уходишь, чтобы испытать долгий, полный опасностей путь, я чувствую, что все время, пока тебя нет, я буду тревожиться и улыбнусь, лишь когда увижу тебя снова. — И, коснувшись его губ поцелуем, добавила: — Возвращайся ко мне, Александрос.
Войско продолжило поход в сокращенном составе, а Александр в сопровождении товарищей углубился в пустыню. Запасшись достаточным количеством воды и провизии, он на сотнях верблюдов направился к святилищу Зевса-Амона.
Все отговаривали царя от подобного путешествия среди лета, поскольку жара была нестерпимой, но он уже не сомневался, что сможет преодолеть любое препятствие, залечить любую рану, бросить вызов любой опасности — и хотел, чтобы его солдаты также знали это. Однако после первых двух привалов почва нагрелась невыносимо, а потребление воды людьми и животными все возрастало.
На третий день налетела песчаная буря, ставшая суровым испытанием для людей и животных; к тому же она совершенно замела все тропы. Когда после долгих часов страшных мучений мгла рассеялась, вокруг путников была лишь бескрайняя волнистая пустыня без каких-либо признаков дороги или обозначающих ее стел. Пески становились все более жгучими, и обувь уже не могла уберечь ноги от ожогов. Приходилось по колено обматывать их хитонами и плащами.
На четвертый день многие начали терять надежду, и лишь пример царя — он шел во главе пешком, как самый последний из его солдат, всегда пил последним и удовлетворялся по вечерам несколькими финиками — придавал другим силы и решительности.
На пятый день вода кончилась, а горизонт оставался по-прежнему пуст — никаких признаков жизни, ни травинки, ни тени от какого-либо живого существа.
— И все же кто-то здесь есть, — заявил проводник, киренский грек, смуглый, как головешка; несомненно, мать его была ливийкой или эфиопкой. — Если бы нам было суждено погибнуть, горизонт вдруг, как по волшебству, ожил бы, отовсюду, как муравьи, вылезли бы люди и вскоре наши голые скелеты остались бы сохнуть под солнцем пустыни.
— Соблазнительная перспектива, — пробормотал Селевк, тащившийся неподалеку в широкополой македонской шляпе.
В этот момент Гефестион что-то заметил и обратил на это внимание своих товарищей:
— Смотрите-ка!
— Кажется, птицы, — подтвердил Пердикка.
— Вороны, — уточнил проводник.
— Ох! — лаконично посетовал Селевк.
— Да нет, это хороший знак, — ответил проводник.
— Конечно: значит, наши скелеты не пропадут попусту, — снова прокомментировал Селевк.
— Нет, дело не в этом. Это значит, что мы недалеко от поселения.
— Недалеко для имеющих крылья, но для нас, бредущих пешком, без воды и пищи…
Аристандр, шагавший в одиночестве, вдруг остановился.
— Стойте, — сказал он.
— Что такое? — спросил Пердикка.
Александр тоже остановился и повернулся к ясновидцу, который сел на землю и натянул на голову плащ. По сверкающим, как раскаленная бронза, барханам пронесся порыв ветра.
— Погода меняется, — сказал Аристандр.
— Великий Зевс! Только не еще одна песчаная буря! — безутешно взмолился Селевк.
Но усилившийся ветер разогнал удушающий зной и принес смутный запах моря.
— Тучи, — снова проговорил Аристандр. — Идут тучи.
Селевк переглянулся с Пердиккой, словно говоря: «Бред», — но ясновидец действительно ощутил приближение туч, и примерно через час на севере появился грозовой фронт. Весь горизонт заволокло мглой.
— Не будем обольщаться, — посоветовал проводник. — Насколько я знаю, здесь никогда не бывает дождя. Продолжим путь.
В ослепительных зарницах колонна двинулась вперед, на юг, но люди постоянно оборачивались. Тучи все сгущались, на фоне их судорожно пульсировали молнии.
— Может быть, дождя и не бывает, — заметил Селевк. — Однако гром гремит.
— У тебя хороший слух, — ответил Пердикка. — А вот я ничего не слышу.
— Верно, — согласился проводник. — Гремит. Дождя не будет, но, во всяком случае, тучи затянут солнце, и мы сможем идти в тени, не по такой жаре.
Через час на песок с легкими шлепками упали первые капли дождя и воздух наполнился густым и приятным запахом мокрой пыли. Люди, уже дошедшие до крайности, с обожженной солнцем кожей и потрескавшимися губами, словно обезумели: они кричали, бросали в воздух шапки, открывали иссохшие рты, стараясь поймать хотя бы несколько капель, чтобы те не пропали зря в горячем песке.
Проводник покачал головой:
— Я бы посоветовал беречь дыхание. Влага высыхает прежде, чем долетает до земли, и возвращается на небо в виде легкого тумана. Вот и все.
«Анабасис» Ксенофонта. Самые известные военные мемуары Древней Греции — или первый приключенческий роман мировой литературы?Загадочная история десятитысячной армии греческих наемников, служивших персидскому царю, их неудачного похода в Месопотамию и кровавого, неистового прорыва к Черному морю до сих пор будоражит умы исследователей, писателей и кинорежиссеров.Знаменитый автор историко-приключенческих романов Валерио Массимо Манфреди предлагает читателям свою версию этих событий.Историю увлекательных приключений, великого мужества — и чудовищного предательства.Историю прекрасных смелых женщин — и не знавших страха мужчин.Историю людей, которые, не дрогнув, смотрели в лицо смерти — ибо знали: утрата чести для воина много страшнее гибели в бою.
«— А потом? Что ты будешь делать, когда завоюешь весь мир? Думаешь, будешь счастлив?— Возможно, но я не могу этого узнать, пока не достигну данных человеку пределов».Он так и не завоевал весь мир. Судьба остановила Александра Македонского.
Золотой погребальный сосуд времен Троянской войны, в точности соответствующий описаниям Гомера…Удивительная находка, которая способна перевернуть все современные научные представления об истории Древней Греции.Однако археолог, нашедший уникальный артефакт, гибнет при загадочных обстоятельствах, а сам сосуд бесследно исчезает.И теперь на его поиски отправляются ученые Мишель Шарье и Норман Шилдс.Отправляются, не подозревая, что им не раз придется заглянуть в лицо смерти…
Римская империя пала под натиском северян. Династия Цезарей уничтожена… казалось бы, до последнего человека. Варвары прячут похищенного Ромула — единственного законного наследника Римского престола. Правда или легенда?Чтобы узнать это, в смертельно опасное путешествие отправляется горстка храбрецов, последняя надежда императора, последний легион…
Закон Спарты суров — слабому и хилому ребенку нет места среди лаконцев. Согласно обычаю, воин Аристарх обязан обречь одного из своих новорожденных сыновей на смерть. Но маленького Талоса спасает старый мудрец, принадлежащий к касте рабов-илотов, предвидя, что вскоре судьба всей Спарты будет зависеть от этого мальчика.
«Таблицы Амона» и Камень Созвездий.Единственные артефакты древней, загадочной, давно исчезнувшей цивилизации, на поиски которой когда-то отправился знаменитый археолог Десмонд Гаррет. Однако ни он сам, ни его сотрудники так и не вернулись из песков Сахары…Они погибли? Так считали десять лет.Однако теперь Филипп Гаррет, сын и ученик Десмонда, внезапно получает секретную информацию, из которой следует — его отец жив. Есть люди, готовые спонсировать спасательную операцию.Но чтобы найти пропавшую экспедицию, Филипп и его друг и помощник падре Бони должны раскрыть загадку «Таблиц Амона» и Камня Созвездий, а также найти путь к последнему приюту пропавшего народа — легендарной Башне Одиночества…
Любимое обвинение антикоммунистов — расстрелянная большевиками царская семья. Наша вольная интерпретация тех и некоторых других событий. Почему это произошло? Могло ли всё быть по-другому? Могли ли кого-то из Романовых спасти от расстрела? Кто и почему мог бы это сделать? И какова была бы их дальнейшая судьба? Примечание от авторов: Работа — чистое хулиганство, и мы отдаём себе в этом отчёт. Имеют место быть множественные допущения, притягивание за уши, переписывание реальных событий, но поскольку повествование так и так — альтернативная история, кашу маслом уже не испортить.
Интеллектуальное наследие диссидентов советского периода до сих пор должным образом не осмыслено и не оценено, хотя их опыт в текущей политической реальности более чем актуален. Предлагаемый энциклопедический проект впервые дает совокупное представление о том, насколько значимой была роль инакомыслящих в борьбе с тоталитарной системой, о масштабах и широте спектра политических практик и методов ненасильственного сопротивления в СССР и других странах социалистического лагеря. В это издание вошли биографии 160 активных участников независимой гражданской, политической, интеллектуальной и религиозной жизни в Восточной Европе 1950–1980‐х.
В центре повествования – судьба великого князя Михаила Александровича, младшего сына императора Александра III и императрицы Марии Федоровны. Активный участник Первой мировой войны, Георгиевский кавалер, первый командир легендарной «Дикой дивизии», он снискал, благодаря воинской доблести, таланту военачальника и сердечному отношению к подчиненным, уважение и любовь сослуживцев, называвших его «храбрейшим из храбрых» и «джигитом Мишей». Звездный же час Михаила настал 3 марта 1917 года, когда он, де-юре последний русский император, добровольно отрекся от престола.
События 1922 года отразились на всем ХХ веке, и продолжают влиять на нас сто лет спустя. Империи пали. Официально был создан Советский Союз, а Италия Муссолини стала первым фашистским государством. Впервые полностью опубликованы «Бесплодная земля» Т. С. Элиота и «Улисс» Джеймса Джойса. В США сухой закон был на пике, а потрясенная чередой скандалов голливудская киноиндустрия продолжала расти. Появилось новое средство массовой информации – радио, а в Британии основали Би-би-си. В послевоенном обществе, уже измененном кровопролитной травмой и пандемией, нравы прошлого казались еще более устаревшими; «ревущие двадцатые» начали грохотать, возвестив начало «века джаза». В формате PDF A4 сохранен издательский макет.
Звукозапись, радио, телевидение и массовое распространение преобразили облик музыки куда радикальнее, чем отдельные композиторы и исполнители. Общественный запрос и культурные реалии времени ставили перед разными направлениями одни и те же проблемы, на которые они реагировали и отвечали по-разному, закаляя свою идентичность. В основу настоящей книги положен цикл лекций, прочитанных Артёмом Рондаревым в Высшей школе экономики в рамках курса о современной музыке, где он смог описать весь спектр основных жанров, течений и стилей XX века: от академического авангарда до джаза, рок-н-ролла, хип-хопа и электронной музыки.
Роман писателя и композитора «восточной ветви» эмиграции Н. Иваницкого «Земля Тиан» (1936) повествует о приключениях двух русских шанхайцев-авантюристов, отправившихся на поиски драгоценных залежей платины в далекую и труднодоступную провинцию Китая. Туда же, в «землю Тиан», направляется труппа русских кабаретных танцовщиц во главе со странным китайцем-импресарио и проходимцем-переводчиком… Обложка на этот раз предложена издательством.
— Что означает мое сновидение? — спросила Олимпиада у жрецов святилища…— Твой сон означает, что рожденный тобой будет из рода Зевса и смертного человека. Сын, которого ты произведешь на свет, будет сиять чудесной силой, но как яркое пламя выжигает нутро лампады, так его душа может выжечь грудь, в которой заключена».Предсказание сбылось. Сын царицы Олимпиады стал Александром Македонским.