Александр Македонский (история жизни и смерти) - [17]

В синем миру роились, ездили, сверкали, крутились, возились, летали, ползли, пыхтели, вертелись, плакали, говорили здрасте и спасибо, ссорились и умирали странные существа. На колесиках, большие и малюсенькие, новые, влюбленные, остроконечные, пугающие, булькающие, со следами побоев, но все имеющие общее начало, качество и суть — это были цифры. Некоторые из них были буквами, и это были существа женского пола.

Через некоторое время, он узнал, что тот коридор, по которому он шел, иногда, впрочем, останавливаясь, раньше не был ни коридором, ни дорогой. Раньше стеклянные стены находились далеко одна от другой. Так, что идя посредине, он даже мог бы и не заметить этих стен, если конечно не обладаешь особым зрением. Теперь же они сблизились настолько, что существа одного мира слышали шелест звуков живущих в другом.

Второй мир был представлен не менее разнообразной коллекцией форм. Даже, пожалуй, гораздо более разнообразной. Все существа в противоположном мире были частичками, из которых составлено все живое и неживое под солнцем. Оказалось, что мудрость Учителей и ученых лишь незначительно проникла в тайны материи.

Выяснилось, что частицы, составлявшие какое-либо тело в нашем мире, являлись точной уменьшенной копией этого тела, и назывались атомами. Алмазный атом был маленьким алмазом, атом яблока напоминал яблоко ему свойственного сорта, атом кобеля задирал заднюю лапу под атомом столба, куста или забора.

В этом мире встречались люди и животные, мечи и Белки, колдуны и сковородки. Среди аборигенов попадалось большое количество абсолютных двойников, что вовсе не было удивительно. Изумляло другое, каким образом он умудрялся видеть эти, такие крошечные, гвоздики материи.

Как догадался, Александр причина конфликта между двумя мирами была заложена уже в самой их противоположности. Одни — красные, считали себя природными существами, порожденными естественным ходом вещей, плотью и солью земли. Тварей же из противолежащего мира — пришельцами и захватчиками.

Цифры же и буквы могли доказать с математической точностью, что дело обстояло абсолютно наоборот.

— Значит, вы воюете друг с другом? — спросил Александр.

— Нет, — сказали те или другие. — Но скоро будем.

— Как скоро? — спросил Александр.

— Очень скоро, но тебя уже не будет среди живых. Это будет такая война, от которой мир треснет по швам, как старая рубашка. Когда один пьяница хватает другого за грудки возле трактира. Он треснет по швам и сгорит как змеиная кожа, брошенная в огонь хозяйкой дома, когда она хочет избавиться от тараканов.

А что будет потом?

Потом обязательно будет тоже самое — новый мир, новая война, новые надежды. Впрочем, мы не знаем.

Он очнулся, и застонал. Голова болела так, как болела только однажды, когда в день своего совершеннолетия они с приятелями выпили слишком много кислого вина.

Он лежал на одной из двух открытых повозок, предназначенных для снаряжения и продовольствия. Был день, за окном тянулся редкий березовый лесок. Зеленая листва радовала глаз после унылых, коричневых и серых красок болота. Рядом с ним, положив ему на руку грудь, спала Зарина. Повозка неторопливо катилась по дороге, подскакивая на камнях и колдобинах. Он попробовал пошевелиться и разбудил Зарину.

— Проснулся? Спросила она протирая глаза.

— Да, что случилось?

— Ты проспал почти три дня. Кроме того, ты пропал и мы искали тебя почти целую ночь.

— Я помню, что заснул, там на холме, возле болот.

— Ты снял маску.

— Мне снился странный сон, и сейчас у меня болит голова.

Она порылась в своей волшебной сумке, нашла и протянула ему фляжку. — Вот выпей, помогает при простуде, температуре и снимает головную боль.

К повозке подъехал капитан.

— Вот так-так. Доброе утро! Проснулся наконец. А мы-то уже волновались. Ты помнишь, что с тобой произошло? Когда ты пропал, и Зарина возвратилась одна, мы стали прочесывать местность. А утром вдруг нашли тебя в четверти километра от лагеря, там где ты задремал.

— Перед тем как уснуть, мне показалось, что я дома. Что-то большое приблизилось ко мне, потом я увидел сон, а потом проснулся в повозке.

— Что тебе снилось? — спросила Зарина, принимая назад свою фляжку и сама делая из нее глоток.

— Пожалуй, это трудно будет рассказать связно. Но это был один из самых удивительных и смешных снов, которые мне снились. Что-то о конце света.

Отдыхай, — сказал капитан. До столицы еще два дня пути, ты должен быть при параде когда мы приедем. — И ускакал в хвост отряда, поторопить отставших конников.

Александр почувствовал, как головная боль проходит, и улыбнулся Зарине. Она улыбнулась в ответ, обняла его и они снова упали в мягкое сено на дне повозки.

— Как жаль что это не закрытая карета, сказал он.

— Что бы ты тогда сделал? — спросила она и потянулась к нему губами.

По небу плыли голубые и зеленые драконы. Трава в том месте была мягче, чем где-либо на свете, а ветерок нес удивительные запахи и нашептывал необыкновенные истории. Этого места не существовало на земле, и все же оно где-то находилось.

Наверное, в душе каждого человека есть воспоминание об этой земле. Мечта о ней принимает различные облики. В детстве каждый из нас жил в этом месте, или почти в нем. Но с годами мы удаляемся от него все дальше, идя по дороге желаний, выдающих себя за смысл жизни.