Александр Колчак - неизвестные штрихи к портрету - [4]

Теперь оставалось только одно - определить, наконец, свою личную жизнь. Невеста, кажется, уже устала ждать. Она приехала на берег Ледовитого океана (на мыс Святой Нос), чтобы встретить своего суженого. Мужественная женщина!

В марте в Иркутске сыграли свадьбу, причем шафером Колчака стал боцман Бегичев - сословных предрассудков, судя по всему, у будущего адмирала не было - тоже показательный штрих.

В Порт-Артур, кстати сказать, они тоже отправились вдвоем. Колчак был назначен вахтенным начальником на крейсер "Аскольд", а Бегичев - боцманом на миноносец "Бесшумный".

Как вы помните, еще в экспедиции Колчак заболел суставным ревматизмом, но он, несмотря на болезнь, по-прежнему инициативен. Лейтенант принимает участие в разработке плана прорыва блокады Порт-Артура, пытается использовать керосиновые гранаты для поджога японских укреплений.

Командуя эсминцем "Сердитый", Колчак поставил минную банку, на которой подорвался японский крейсер. Его награждают орденом Св. Анны IV степени с надписью "За храбрость". А война тем временем, уже катится к концу - бесславному для царского правительства. Годы спустя - уже на допросе - Колчак будет с горечью говорить о нападении Порт-Артура, о трагедии последних защитников его: "После того, как был июльский неудачный бой и неудачный прорыв во Владивосток, началась систематическая планомерная осада крепости, центр тяжести всей борьбы перенесся на сухопутный фронт... Все время я принимал участие в мелких столкновениях и боях во время выходов. Осенью я перешел на сухопутный фронт, ... командовал там батареей морских орудий... На этой батарее я оставался до сдачи Порт-Артура, до последнего дня, и едва даже не нарушил мира, потому что мне не было дано знать, что мир заключен. Я жил в Порт-Артуре до 20-х чисел декабря, когда крепость пала... Когда была сдача крепости, я уже еле-еле ходил, ... так как у меня развился в очень тяжелой форме суставный ревматизм. Я был ранен, но легко, так что это меня почти не беспокоило, а ревматизм меня совершенно свалили с ног. Эвакуировали всех, кроме тяжелораненых и больных, я же остался лежать в госпитале в Порт-Артуре. В плену японском я пробыл до апреля месяца, когда начал уже несколько оправляться. Оттуда нас отправили в Дальний, а затем в Нагасаки... И я вместе с группой больных и раненых офицеров через Америку отправился в Россию. Это было в конце апреля 1905 года... В Петрограде меня сначала освидетельствовала комиссия врачей, которая признала меня совершенным инвалидом".

Четыре месяца отпуска дали ему возможность подлечиться, окрепнуть, вернуться постепенно к довоенному образу жизни, но забыть войну, позор Порт-Артура было для него невозможно.

"После того, как наш флот был уничтожен... во время несчастной войны, - говорил на допросе Колчак, - группа офицеров, в числе которых был и я, решили заняться самостоятельной работой, чтобы ... в будущем загладить тот наш грех, ... возродить флот на началах более научных, более систематизированных, чем это было до сих пор... Нашей задачей явилась идея возрождения нашего флота и морского могущества".

Вначале был организован полуофициальный военно морской кружок, на одном из заседаний которого Колчак выступил с докладом - "Какой нужен России флот?".

"России, - говорил он, - нужна реальная морская сила, на которой могла бы быть основана неприкосновенность ее морских границ и на которую могла бы опереться независимая политика, достойная великой державы".

Колчак, кстати сказать, заботился не только о военном флоте; по его инициативе и под его руководством строились ледокольные пароходы "Таймыр" и "Вайгач", которые впервые прошли по трассе Северного морского пути - из Тихого океана в Атлантический. Когда началась Мировая война, Колчак, как свидетельствует биограф, проявил себя как деятельный и храбрый человек. В феврале 1915 года, командуя четырьмя миноносцами, он расставил в Балтике - на подходах к Данцигской бухте - около двухсот мин, на которых подорвались 4 германских крейсера, 8 миноносцев и 11 транспортов; а позже лично руководил высадкой морского десанта на Рижском побережье - в тылу у немцев.

Колчак был представлен к ордену Святого Георгия IV степени, назначен командиром минной дивизии и произведен в контр-адмиралы. А летом 1916 года он уже командует Черноморским флотом и произведен в вице-адмиралы.

Однако февральской революции Колчак не принял, а Октябрьской революции не придал серьезного значения. Новую дисциплину, основанную на "классовом сознании", он рассматривал как "распад и уничтожение русской вооруженной силы". Империя действительно разваливалась на глазах.

В начале декабря 1917 года Колчак обратился к английскому послу: "Я желаю служить Его Величеству королю Великобритании, так как Его задача - победа над Германией - единственный путь к благу не только Его страны, но и моей Родины".

Позже, уже став Верховным правителем, Колчак объявил свою программу: "Я не пойду ни по пути реакции, ни по гибельному пути партийности. Главной своей целью ставлю создание боеспособной армии, победу над большевизмом и установление законности и правопорядка, дабы народ мог беспрепятственно избрать себе образ правления, который он пожелает, и осуществить великие идеи свободы, ныне провозглашенные по всему миру".