Александр II. Воспоминания - [69]

Во время путешествий в западные страны он восхищался образом жизни и бытом простых солдат, вся выправка и поведение которых обнаруживали окружавшую их цивилизацию, оказывавшую главенствующее воздействие на них в любых обстоятельствах. В подобном же влиянии прогресса он равным образом убеждался при наблюдениях за жизнью немецких земледельцев и неустанно хвалил такие выдающиеся их достоинства как любовь к чистоте и порядку, бережливость, трезвость и все возможные семейные и гражданские добродетели. Вид их детей, чисто и опрятно одетых и идущих в школу, возбуждал в его душе горячее стремление сделать однажды то же самое для своего народа, чье процветание было ему так дорого.

Когда по возвращении императора из его последнего путешествия на Кавказ кто-то спросил его, обнаружил ли он в этой провинции какое-либо благотворное влияние цивилизации, государь ответил с улыбкой великого удовлетворения: «О да! Я убедился в огромных переменах; прежде там царила ночь, а теперь я увидел день!»

Во всем он любил совершенную гармонию, ему нравилось созерцать все прекрасное; он был знаток живописи и тонкий ценитель художественных талантов, которые щедро поощрял; он любовался красотой архитектуры, наслаждался очарованием музыки и мог узнать отрывок из любой оперы, едва заслышав начало мелодии: он обладал весьма развитым музыкальным слухом и чувствовал и понимал, как настоящий артист, все многообразные красоты этого великого искусства гармонии.

Превосходство натуры этого государя подтверждается и его подлинным воодушевлением при виде живописной местности, наподобие той, которой он не раз любовался во время своего пребывания на Кавказе и в Крыму. Столь великому ценителю красоты природы должно быть присуще истинное стремление к прекрасному, которое способно обнажать перед внутренним взором идеальную красоту. Только избранная душа может оценить всю ее прелесть.

Александр II обладал врожденной любовью к прекрасному и просвещенными нравами; все, что удалялось от них: вульгарность, пошлость, гротеск, невежество, само варварство, наконец, – внушало ему презрение и возмущало его изысканный вкус. Он стремился цивилизовать свой народ как в моральном, так и в физическом смысле, подражая в этом стремлении своему знаменитому предку Петру Великому, который тоже понимал, что если россияне желают достичь социального уровня своих соседей, приобщенных к культуре наций, они должны постараться походить на них не только в том, что касается идей прогресса, но и во всем, что имеет отношение к внешнему виду.

Даже слово «царь», избыточно употребляемое в иностранных газетах, шокировало Александра II, ибо такое наименование свойственно лишь простонародному языку и недостаточно точно, поскольку после Петра I все русские государи носили императорский титул.

Петр Великий, убежденный в цивилизационной отсталости России, с горячностью и пылом повелел своему народу сменить азиатскую одежду на западноевропейский костюм. Великая нация не может и не должна оставаться замкнутой в узком и тесном кругу невежества и дикости, если она претендует на постоянные и благожелательные отношения с другими народами. Эти доводы были понятны покойному императору; он был убежден, что если русский человек, едва вступивший на путь цивилизации и еще хранящий на себе всю печать привычек, сближающих его с татарином, оденется в свой древний национальный костюм, то обретет при этом вид грубый и первобытный, тогда как переодевшись в европейскую одежду, он постепенно утратит эту печать варварства и возвысится, хотя бы внешне, до уровня западных народов, его ближайших соседей.

Что касается лиц, составлявших непосредственное окружение Александра II, не следует смешивать близких людей с влиятельными; ибо первые хотя и пользовались расположением государя, но, оставаясь людьми абсолютной честности, не занимали никаких выдающихся постов в государстве и потому не пользовались никаким влиянием. На ум монарха могли воздействовать лишь лица, одаренные замечательным умом, в то время как никакие посредственности не оказывали на Александра II ни малейшего влияния.

При самодержавии, когда в области государственного управления над всем главенствует воля государя, счастье и несчастье страны находится в руках монарха и его окружения.

Если бы императора Александра II окружали люди посредственные в интеллектуальном отношении, его царствование было бы лишено присущего ему ореола славы.

Посредственность и бездарность суть величайшие бедствия, какие только могут обрушиться на народ, вступивший на путь просвещения, в любой стране и на любой стадии ее существования.

Для руководства людьми и управления их действиями как в государстве, так и в семейном кругу простого обывателя, необходим в первую очередь ум. Глупость же слепа в упорном следовании своим узким взглядам, она топчется на месте, не пытаясь выйти за пределы ей доступного. Кому не приходилось множество раз убеждаться в том, что люди умные, хотя и не совестливые, гораздо менее опасны как в частной жизни, так и в управлении государством, нежели люди ограниченных умственных горизонтов, пусть и обладающие при всех обстоятельствах безупречными принципами, но неспособные собственным суждением верно различить добро и зло. В чем же причина? В недостаточной ясности ума.