Александр Дейнека - [39]
Разбирая следующие работы Дейнеки, которые теперь считаются хрестоматийными, наиболее ярко отражающими образы советской индустриализации — «На стройке новых цехов» и «Текстильщицы», Досужий снова отмечает, что они «явно несут отпечаток отвлеченно-формалистических влияний». По мнению критика, художник «не понял той основной идеи, которую он должен был выразить». Конкретный профессиональный типаж не говорит ничего о положении женщины в пролетарском государстве, пишет Досужий, отмечая, что «конкретная идея пролетарского жендвижения не развернута». На одной картине изображены «тяжелые, плечистые, короткошеие, скуластые тяжеловозы-женщины из тяжелой индустрии, на другой — женщины из текстильного производства: хрупкие, вытянутые, с тонкими шеями и впалыми грудями». Само по себе описание и сравнение двух картин с точки зрения сравнения женских образов заслуживают того, чтобы их воспроизвести:
«На первой картине мы видим здоровых улыбающихся женщин, а на второй — мрачных самоуглубленных. В одной — корявые, грубые движения и позы, а в другой — изящные, ритмические. Фон для фигур также разный и разная красочная характеристика, дополняющая эти образы. В первом случае даются тяжелая железная конструкция и переплеты, и черные и темные костюмы с сильными контрастами. Во втором — легкий фон, светлые краски, ритмические мягкие линии машин и станков».
Досужий не жалеет резких выражений по адресу художника. «Техническое выполнение картины очень хорошо, но зритель пребывает в недоумении: что художник пытался выразить? Если женщине в СССР живется хорошо, то почему эти молодые текстильщицы так психологизированы, точно лунатики или тихопомешанные? Если плохо, то зачем столько света и светлых красок? В этой картине всё в противоречии и жизненно неоправданно», — приходит к выводу пролетарский критик, нанося художнику очередной неоправданный укол. Дейнеку обвиняют в том, что он создает искусство ради искусства, «безотносительно от того, что оно выражает». Критик осторожно отмечает, что не обвиняет в этом художника полностью, но «влияние таких установок на творчество Дейнека в этих картинах сказывается»[53].
Далее критик тщательно и дотошно до скуки разбирает картины Дейнеки конца 1920-х годов. Некоторые из них даже хвалит, но с непременной оговоркой: того-то важного момента художник не понял, того-то не оценил…
«Субъективно художник хотел, очевидно, показать, что текстильное производство накладывает некоторый отпечаток на строение тела, на психику, что оно обусловливает определенные профессиональные болезни. Он хотел показать еще, что в условиях данного производства необходимо работать очень легко одетыми и что советская власть, в борьбе с профессиональными заболеваниями и в своей заботе о здоровье работников этого производства, старается строить широкие, светлые помещения. Судя по картине, художник все это старался показать, а объективно получилось совсем не то. Получились какие-то странные полуобнаженные, сомнамбулические, плавно жестикулирующие фигуры…
В картине „На стройке новых цехов“, построенной на этом же принципе, художник пытается показать женщину в тяжелой металлургической промышленности. Она отличается другими физическими свойствами, другим, более удачным фоном, прочувствованным типажом и движениями, что вызывает не такое странное впечатление, но всё же движение фигуры в черном, в странно наклоненной и падающей позе, как и движение фигуры в белом — с восторженным взглядом ломающей руки — здесь ничем не оправдываются.
Возьмем далее раздел художественной продукции т. Дейнека, где представлен образ пролетариата, защищающего революцию. Эта тема дана в известной его картине „На защиту Петрограда“ (1927), находящейся в Третьяковской галерее. Идейная и политическая насыщенность этой картины чрезвычайно велика. Перед глазами зрителя проходят железные ряды пролетариата, заряженного боевой решимостью защищать город революции. Решительная и твердая поступь, местами чуть крадущаяся походка готового к бою бойца. Развернутые плечи, сжатые кулаки и сжимающие ремни винтовок сильные руки. Все они точно вылиты из стали. Жилистые упругие ноги шагают по льду на смену возвращающимся по мосту усталым, израненным бойцам. Здесь противопоставлены в двух группах два психологически противоположных состояния людей: первые полны энергии, зарядки, готовности и уверенности в победе, другая группа — усталая, мрачная, унылая. Этот контраст весьма выразителен, хотя и весьма неправдоподобен с точки зрения идейно-революционной направленности пролетариата. Для группы, идущей в бой, такая трактовка вполне правильна, для тех же, кто возвращается — неправильна. Представим себе на минуту эту же самую группу, которая на льду через несколько дней возвращается из боя. Конечно, они не будут столь безнадежны.
Другой существенный недостаток этой картины — это разделенные две группы в одной картине, в одной плоскости, не связанные в единство. Они изолированы мостом, как стеной, и якобы не видят друг друга. Не увязав одну группу с другой, художник лишил зрителя возможности эту картину понять, как нечто общее. Верхняя группа может быть воспринята, как группа пленных или беженцев.
