Александр Блок и его время - [7]
Блок зачастил в Боблово: в нем по-прежнему было что-то от Ивана-царевича, сказочного принца, примчавшегося к своей Даме. Она, юная, гибкая и суровая, расчесывала на солнце свои длинные волосы.
Пророческие строки Соловьева пели в нем:
Обоим поэтам Она являлась лазорево-золотой. И лишь после смерти Соловьева в июле 1900 года Она обретает у Блока черты вечно юной Софии Премудрости. Ante Lucem[6] он ждет ее, полный внутреннего света. Он видит ее — и бурно переживает эту встречу. Затем, post lucem[7], он падает ниц, целуя ее следы. (Словами ante lucem помечены стихи, сочиненные перед ежедневными поездками к Менделеевым; post lucem — написанные им по возвращении оттуда.)
Девушка, сказочная принцесса, Премудрость понемногу превращалась у него в Мировую Душу, Жену, облеченную в Солнце[8]. Апокалипсис неотъемлем от его жизни. Апокалиптическое мышление становится выражением присущего ему максимализма. Двадцатью годами позже он напишет о том, чем в ту пору был для него Соловьев:
«Вл. Соловьеву судила судьба в течение всей его жизни быть духовным носителем и провозвестником тех событий, которым надлежало развернуться в мире. <…> Каждый из нас чувствует, что конца этих событий еще не видно, что предвидеть его невозможно…»
О своих чувствах он не рассказывает никому, кроме матери — она полностью разделяет его увлечение поэзией Соловьева. Ее двоюродная сестра вышла замуж за брата философа, Михаила Соловьева; мать познакомила с ними Блока. Михаил Соловьев и его жена — люди необычайно умные, тонкие, просвещенные — чутко откликались на все свежее и новое. Их сын Сергей, пятью годами моложе Блока, уже проявляет редкие дарования и обширные познания. С двенадцатилетнего возраста он пишет стихи; родители видят в нем духовного наследника Владимира Соловьева. Детьми они с Блоком вместе играли в шахматовских лесах и однажды отслужили обедню под старыми вязами. Летом 1900 года, встретившись вновь, они беседуют о своих взглядах на поэзию и читают друг другу свои стихи. В то время Блок много сочинял. В толстой тетради с эпиграфом из Пушкина:
записаны первые «Стихи о Прекрасной Даме».
Любая снова была там — в большом крепком доме, построенном Менделеевым, где он по-прежнему ставил свои невероятные опыты. Суровая, гордая, она поджидала Блока, ничем не выдавая нетерпения. За трехсотлетним дубом скрывалось высокое узкое окно, перед которым она заплетала свои длинные косы.
Они все так же увлечены театром и, как никогда, бредят Шекспиром.
Блок облекся в костюм принца Датского, и в его стихах появились берет, перо, бант. В них появилась и Люба в роли Офелии — песенка, которую он для нее переделал, ее венок, ее безумная улыбка.
Позже он признается:
«[Мои] лирические стихотворения… с 1897 года можно рассматривать как дневник…»
Так выражалась его любовь к этой серьезной, надменной барышне.
«Помню ночные возвращения [из Боблова] шагом, осыпанные светлячками кусты, темень непроглядную и суровость ко мне Любови Дмитриевны».
Как и Блок, она в открытое окно любовалась зарей нового века; его предвещали летние бури, лесные пожары, пролетавшая комета, звездопады в начале осени.
Следующей зимой он посвятит ей много стихов. Он встретил ее в театре. Салвини играл короля Лира, — Шекспир, несомненно, благоприятствовал их встречам. Он изменился, вырос, теперь он много читал, стал немногословным. Временами возвращался призрак прошлой любви — иногда он виделся с Ксенией. Но мечтал покончить с этой историей. Спустя двадцать лет он напишет: «Она продолжает медленно принимать неземные черты».
Январь 1901. С этого времени в течение трех лет Блок совершенно поглощен мистикой, любовью, поэзией. Поэт в расцвете сил, он обретает уверенность; его творчество совершенствуется, становиться мощным и цельным; рождаются изумительные «Стихи о Прекрасной Даме». И созданное Блоком в эти три года останется в русской литературе непревзойденным образцом чистоты, возвышенности, очарования.
«25 января — гуляние на Монетном к вечеру в совершенно особом состоянии. В конце января и начале февраля… явно является Она. Живая же оказывается Душой Мира (как определилось впоследствии), разлученной, плененной и тоскующей… мне же дано только смотреть и благословлять…»
В таком состоянии он встретил Любовь Дмитриевну. Она шла на курсы; он пошел за ней. На улицах Васильевского острова он не спускал с нее глаз. На следующий день он опять последовал за ней. Позже «началось хождение около островов и в поле за Старой Деревней», у устья реки. Солнце опускалось в море; небо было красным; стояли короткие, светлые ночи. Там он бродил до рассвета, пытаясь прочесть знаки неба и земли.
«В том же мае я впервые попробовал „внутреннюю броню“ — ограждать себя „тайным ведением“ от Ее суровости»… Это, по-видимому, было преддверием будущего «колдовства», так же как необычайное слияние с природой.
Началось то, что «влюбленность» стала меньше призвания более высокого, но объектом того и другого было одно и то же лицо. В первом стихотворении Шахматовском это лицо приняло странный образ «Российской Венеры». Потом следуют необыкновенно важные «ворожбы» и «предчувствие изменения облика».
"Курсив мой" - самая знаменитая книга Нины Берберовой (1901-1993), снискавшая ей мировое признание. Покинув Россию в 1922 году, писательница большую часть жизни прожила во Франции и США, близко знала многих выдающихся современников, составивших славу русской литературы XX века: И.Бунина, М.Горького, Андрея Белого, Н.Гумилева, В.Ходасевича, Г.Иванова, Д.Мережковского, З.Гиппиус, Е.Замятина, В.Набокова и др. Мемуары Н.Н.Берберовой, живые и остроумные, порой ироничные и хлесткие, блестящи по форме.
Лучшая биография П. Чайковского, написанная Ниной Берберовой в 1937 году. Не умалчивая о «скандальных» сторонах жизни великого композитора, Берберова создает противоречивый портрет человека гениального, страдающего и торжествующего в своей музыке над обыденностью.
Нина Берберова, одна из самых известных писательниц и мемуаристок первой волны эмиграции, в 1950-х пишет беллетризованную биографию Петра Ильича Чайковского. Она не умалчивает о потаенной жизни композитора, но сохраняет такт и верность фактам. Берберова создает портрет живого человека, портрет без ласки. Вечная чужестранка, она рассказывает о русском композиторе так, будто никогда не покидала России…
Марию Закревскую по первому браку Бенкендорф, называли на Западе "русской миледи", "красной Матой Хари". Жизнь этой женщины и в самом деле достойна приключенческого романа. Загадочная железная женщина, она же Мария Игнатьевна Закревская – Мура, она же княгиня Бенкендорф, она же баронесса Будберг, она же подруга «британского агента» Р. Локкарта; ей, прожившей с Горьким 12 лет, – он посвятил свой роман «Жизнь Клима Самгина»; невенчаная жена Уэллса, адресат лирики А. Блока…Н. Берберова создает образ своей героини с мастерством строгого историка, наблюдательного мемуариста, проницательного биографа и талантливого стилиста.
В этой книге признанный мастер беллетризованных биографий Нина Берберова рассказывает о судьбе великого русского композитора А. П. Бородина.Автор создает портрет живого человека, безраздельно преданного Музыке. Берберова не умалчивает о «скандальных» сторонах жизни своего героя, но сохраняет такт и верность фактам.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
Тему автобиографических записок Михаила Черейского можно было бы определить так: советское детство 50-60-х годов прошлого века. Действие рассказанных в этой книге историй происходит в Ленинграде, Москве и маленьком гарнизонном городке на Дальнем Востоке, где в авиационной части служил отец автора. Ярко и остроумно написанная книга Черейского будет интересна многим. Те, кто родился позднее, узнают подробности быта, каким он был более полувека назад, — подробности смешные и забавные, грустные и порой драматические, а иногда и неправдоподобные, на наш сегодняшний взгляд.
Советские люди с признательностью и благоговением вспоминают первых созидателей Коммунистической партии, среди которых наша благодарная память выдвигает любимого ученика В. И. Ленина, одного из первых рабочих — профессиональных революционеров, народного героя Ивана Васильевича Бабушкина, истории жизни которого посвящена настоящая книга.
Селеста АльбареГосподин ПрустВоспоминания, записанные Жоржем БельмономЛишь в конце XX века Селеста Альбаре нарушила обет молчания, данный ею самой себе у постели умирающего Марселя Пруста.На ее глазах протекала жизнь "великого затворника". Она готовила ему кофе, выполняла прихоти и приносила листы рукописей. Она разделила его ночное существование, принеся себя в жертву его великому письму. С нею он был откровенен. Никто глубже нее не знал его подлинной биографии. Если у Селесты Альбаре и были мотивы для полувекового молчания, то это только беззаветная любовь, которой согрета каждая страница этой книги.
Книга французского ученого Ж.-П. Неродо посвящена наследнику и преемнику Гая Юлия Цезаря, известнейшему правителю, создателю Римской империи — принцепсу Августу (63 г. до н. э. — 14 г. н. э.). Особенностью ее является то, что автор стремится раскрыть не образ политика, а тайну личности этого загадочного человека. Он срывает маску, которую всю жизнь носил первый император, и делает это с чисто французской легкостью, увлекательно и свободно. Неродо досконально изучил все источники, относящиеся к жизни Гая Октавия — Цезаря Октавиана — Августа, и заглянул во внутренний мир этого человека, имевшего последовательно три имени.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
Александр Ливергант – литературовед, критик, главный редактор журнала «Иностранная литература», переводчик (Джейн Остен, Генри Джеймс, Владимир Набоков, Грэм Грин, Джонатан Свифт, Ивлин Во и др.), профессор РГГУ. Автор биографий Редьярда Киплинга, Сомерсета Моэма, Оскара Уайльда, Скотта Фицджеральда, Генри Миллера и Грэма Грина. Новая книга «Вирджиния Вулф: “моменты бытия”» – не просто жизнеописание крупнейшей английской писательницы, но «коллективный портрет» наиболее заметных фигур английской литературы 20–40-х годов, данный в контексте бурных литературных и общественных явлений первой половины ХХ века.
Александр Ливергант – литературовед, переводчик, главный редактор журнала «Иностранная литература», профессор РГГУ. Автор биографий Редьярда Киплинга, Сомерсета Моэма, Оскара Уайльда, Скотта Фицджеральда, Генри Миллера, Грэма Грина, Вирджинии Вулф, Пэлема Гренвилла Вудхауса. «Агата Кристи: свидетель обвинения» – первый на русском языке портрет знаменитого, самого читаемого автора детективных романов и рассказов. Под изобретательным пером Агаты Кристи классический детектив достиг невиданных высот; разгадки преступления в ее романах всегда непредсказуемы. Долгая, необычайно насыщенная жизнь, необъятное по объему творчество создательницы легендарных сыщиков Эркюля Пуаро и мисс Марпл – казалось бы, редкий пример благополучия.
1902 год. Австрия. Тироль… Русская студентка Сорбонны Лиза Дьяконова уходит одна гулять в горы и не возвращается. Только через месяц местный пастух находит ее тело на краю уступа водопада. Она была голая, одежда лежала рядом. В дорожном сундучке Дьяконовой обнаружат рукопись, озаглавленную “Дневник русской женщины”. Дневник будет опубликован и вызовет шквал откликов. Василий Розанов назовет его лучшим произведением в отечественной литературе, написанным женщиной. Павел Басинский на материале “Дневника” и архива Дьяконовой построил “невымышленный роман” о судьбе одной из первых русских феминисток, пытавшейся что-то доказать миру…
Марина Арсеньевна – дочь поэта Арсения Тарковского и сестра кинорежиссера Андрея Тарковского – пишет об истории семьи, о детстве, о судьбе родителей и сложном диалоге отца и сына – Арсения и Андрея Тарковских, который они вели всю жизнь. «Я пришла к убеждению, что в своих рассказах-воспоминаниях должна говорить всю правду, какой бы горькой она ни была. Осколки, когда их берешь в руки, больно ранят, но иначе не сложить того зеркала, перед которым прошла жизнь моих близких». Марина Тарковская.