Александр Александрович Богданов - [16]

Богданов в «мировой революции» сильно сомневался. Но, он считал, если даже она и произойдет, то не стоит говорить о «социализме завтрашнего дня». А когда же? Неизвестно. «Из царства необходимости в царство свободы ведет не скачок, а трудный путь. Но каждый шаг этого пути есть уже завоеванная частица самого царства свободы», – писал он.

Для Ленина это была явно «меньшевистская» постановка вопроса.

«Мы во власти мятежного, страстного хмеля»

Вооруженный захват власти, первые акты Гражданской вой ны и террора, разгон Учредительного собрания в январе 1918 года – все это Богданов принять не мог. Трудность его положения была очевидной. Он «чужой среди своих». Как писал потом Богданов, он «поневоле ушел в келью Социалистической академии».

Социалистическая академия была создана 25 июня 1918 года, и Богданов был избран ее членом, вошел в ее Президиум. Он преподавал еще политэкономию в Московском университете. Новые власти ему в этом не препятствовали.

Основным же полем деятельности Богданова в эти годы стала добровольная организация «Пролетарская культура» или «Пролеткульт». По существу, Богданов и был ее главным идеологом. Самое распространенное воспоминание о ней, – это, конечно, стихи «пролетарского поэта» Владимира Кириллова[4] «Мы»:

Мы во власти мятежного, страстного хмеля;

Пусть кричат нам: «Вы палачи красоты»,

Во имя нашего Завтра – сожжем Рафаэля,

Разрушим музеи, растопчем искусства цветы.

«Пролеткультовцы» остались в истории символом этаких «радикальных леваков», «хунвейбинов» в культуре, призывавших, как писали в советское время, «строить пролетарскую культуру в отрыве от культурного прошлого». Но все было гораздо сложнее.

Богданов разрабатывал свою теорию «пролетарской культуры» начиная еще со времени революции 1905 года. Читая сегодня его работы, можно только удивляться, так как очень глубокие мысли (например, о том, что без коренного изменения сознания пролетариата и его «окультурования» социализм практически невозможен) в них соседствуют с довольно странными и, пожалуй, даже примитивными. Скажем, о том, что «искусство ради искусства» – это идеал эксплуататоров-буржуа.

По Богданову, пролетариат не должен смотреть на культуру как на «источник тонких духовных наслаждений». Это, по его мнению, «барский взгляд». До сих пор, писал Богданов, никто не смог толком «раскрыть организующую силу искусства». Он говорит о культуре, как о системе, которая «управляет социальной практикой», не просто отражает действительность, но воспитывает, дает «строй мыслей» и направляет волю. В качестве примера он приводил «оживляющее» воздействие военной музыки на солдат.

Другими словами, «новая пролетарская культура» должна, во-первых, «перестроить сознание» пролетариата, а во-вторых, организовать его на борьбу за социализм. Однако очевидно, что для их выполнения потребуется ни один год. «Но “пока солнышко взойдет”, перед нами все же только зародыши искусства пролетарского и огромная художественная культура старых классов, – писал Богданов в 1914 году в статье “Возможно ли пролетарское искусство?” – Как же быть-то? Воспитываться на том, что есть? Конечно, да… Но учиться надо сознательно, не забывая, с кем, и с чем мы имеем дело: не подчиняться, а овладевать… Взять у них можно и следует много, очень много, но не продать им за это незаметно для себя свою классовую душу».

В 1918 году в статье «О художественном наследстве» он еще раз выразил эту же мысль: «Две грандиозные задачи стоят перед рабочим классом в сфере искусства. Первая – самостоятельное творчество: сознать себя и мир в стройных живых образах, организовать свои духовные силы в художественной сфере. Вторая – получение наследства: овладеть сокровищами искусства, которые созданы прошлым, сделать своим все великое и прекрасное в них, не подчиняясь отразившемуся в них духу буржуазного и феодального общества». То есть ни о каком отрицании старой культуры Богданов не говорил.

Первые конференции пролетарских культурно-просветительских организаций прошли осенью 1917 года, еще до прихода большевиков к власти. Был избран ЦК во главе с Луначарским. 28 ноября 1917 года Исполнительное бюро ЦК приняло решение «именовать Центральный комитет сокращенно: ПРОЛЕТКУЛЬТ».

Хотя это была автономная организация, она напрямую зависела от государства. Ее курировал Наркомат просвещения, который выделял ей финансирование, здания, типографии, имущество. 15–20 сентября 1918 года была созвана I Всероссийская конференция Пролеткульта. На ней выбрали Всероссийский совет, в президиум которого вошли Богданов, Лебедев-Полянский[5] и др. Почетным председателем Совета стал Луначарский (потом его сменил Лебедев-Полянский).

Организация стремительно росла. К 1919 году в ней участвовало почти 400 тысяч человек. По стране была развернута сеть различных кружков – от занимавшихся ликвидацией неграмотности до шахматных и хоровых. Пролеткульт издавал более 20 газет и журналов, выпускал книги, ставил спектакли и организовывал народные праздники. 7 ноября 1920 года в Петрограде прошла, например, грандиозная инсценировка «Взятие Зимнего дворца». В ней участвовали более 8 тысяч человек.