Алекс Кросс. Территория смерти - [5]

— Мы с ней очень дружили. Более того, по меньшей мере год считались парой. Конечно, с тех пор прошло много лет, но… — Я не закончил фразу. Собственно, что «но»? И почему я замолчал? В конце концов, мы с Бри уже взрослые люди. — Я любил ее, Бри. Поэтому никак не могу прийти в себя.

— Нет желания отказаться от этого дела?

— Нет. — Признаться, я уже задавал себе подобный вопрос. И дал на него такой ответ. И столь же быстро.

— У меня есть возможность подключить к расследованию Сэмпсона или кого-то еще из отдела тяжких преступлений, так что ты сможешь быть на вторых ролях…

— Бри, я не могу отказаться от этого дела.

— Это дело? — спросила она, ласково погладив меня по руке. — Почему оно так важно для тебя, Алекс?

Я глубоко вздохнул. Знал, к чему клонит Бри.

— Не из-за Марии, если ты намекаешь на это. — Мою жену Марию застрелили, когда наши дети были еще совсем маленькими, но я успешно завершил расследование совсем недавно, а в промежутке страдал, испытывая сильнейшее чувство вины. Но Мария была моей женой, и я очень любил ее. Ситуация же с Элли представляла собой нечто совсем иное. Так что я эти два дела не смешивал. По крайней мере так мне казалось.

— О’кей. — Бри продолжала нежно поглаживать меня. — Чем тебе помочь?

Я поцеловал ее в щеку.

— Просто побудь рядом. Ничего другого мне сейчас от тебя не нужно.

— Побуду. — Бри снова крепко обняла меня.

В объятиях Бри я довольно скоро уснул. И проспал целых два часа.

Глава пятая

— Я краем глаза видела «розовую» газету, — сказала Бри, намекая на некое женское издание.

— Она вон там. — Али почти сразу заметил ее. — Я тоже ее вижу. Она и вправду розовая. Какая-то странная газета, правда?

К удивлению и радости моих близких, на следующее утро после обнаружения трупов Элли и членов ее семьи я задержался дома, чтобы проводить детей в школу. Вообще-то я был не прочь провожать их туда хоть каждый день, но почти всегда что-то мешало: или работа, или какое-нибудь другое неотложное дело. Но сегодня я нуждался в положительных эмоциях. Хотелось внести в свою жизнь освежающую струю: глотнуть прохладного чистого воздуха, увидеть улыбки детей и услышать хихиканье Али.

Дженни, почти завершив неполное среднее образование, готовилась к переходу в школу высшей ступени. Али только начинал постигать школьную премудрость. В это утро, глядя на своих детей, я думал о бесконечном круговороте жизни. Элли и вся ее семья отправились к праотцам, тогда как мои ребятишки собирались в школу и отлично себя чувствовали.

Приняв вид строгого заботливого отца, не чуждающегося, впрочем, доброй шутки, я спросил:

— Кто следующий?

Вперед выступила Дженни и, одарив нас с Бри хищной улыбкой, произнесла:

— А я краем глаза видела РЛДОК!

— Что такое «рлдок»? — Али чуть из штанишек не выпрыгивал — до того это заинтересовало его — и словно марионетка вертел во все стороны головой, надеясь это самое «рлдок» увидеть.

Дженни торжествующе пропела:

— РЛДОК — это разнополые люди, делящие одну комнату.

Слово «разнополые» она произнесла, понизив голос и повернувшись к нам с Бри, словно считала его слишком «взрослым» для своего маленького братишки. Возможно, не для него одного, поскольку я вдруг почувствовал, что у меня вспыхнули щеки.

Бри стиснула плечо Дженни:

— От кого ты нахваталась подобных загадок?

— Черизи Джей сказала. Ее мама часто использует это сокращение, когда говорит о вас. А еще ее мама говорит, что вы живете во грехе — вот!

Мы с Бри обменялись взглядами поверх макушки Дженни. Я догадывался, что рано или поздно услышу нечто подобное. Мы с Бри были вместе уже больше года, и она проводила довольно много времени в доме на Пятой улице. В том числе и по той причине, что детям нравилось, когда Бри приходила к нам. Признаться, мне это тоже нравилось.

— Полагаю, вам с Черизи Джей следует найти другую тему для разговоров, — заметил я. — Согласна?

— Да все нормально, папочка. Я сказала Черизи, что ее матери следует заниматься собственными делами и не совать нос в чужие. Даже Нана смотрит на это спокойно, а уж более старомодной особы в наши дни не сыскать. Ведет дневник, да еще и иллюстрирует его своими рисунками.

— Положим, ты представления не имеешь, что у нее в дневнике, — сказал я. — По крайней мере так должно быть.

В следующее мгновение нам с Бри надоело изображать докучливых взрослых, и мы расхохотались. В конце концов, у девочки переходный возраст, поэтому ей можно простить и двусмысленные загадки, и повышенное внимание к секретам других людей.

— Почему вы смеетесь? — спросил Али. — Узнали что-то смешное? Тогда и мне расскажите.

Поскольку я не мог передать малышу все то, о чем мы с Бри думали, мне, чтобы поднять ребенку настроение, оставалось одно: посадить его себе на плечи и в таком положении проделать весь оставшийся путь до школы.

— Через пять лет я тебе все расскажу, — пообещал я.

— А я и так все знаю, — ответил он, наклонившись к моему уху. — Вы с Бри любите друг друга. Подумаешь, тайна. Да об этом все говорят. Но лично я не вижу в этом ничего плохого.

— Вот и отлично. — Я, повернув голову, поцеловал его в щеку.

Мы провели мальчика на школьный двор через восточные ворота. В этой части школьной территории по двору носились такие же малыши, как и он сам. Дженни помахала брату сквозь металлические прутья ограды и крикнула: