Аквинат - [22]
Фома также тщательно подчеркивает, что рациональное прояснение Троицы не просто утоляет интеллектуальное любопытство и даже не просто служит защите веры. С его точки зрения, такое приложение философской теологии – подтверждать веру разумом, демонстрировать, что Троица не всецело иррациональна, прояснять сложные взаимосвязи между этими и прочими: доктринальными пропозициями, – в итоге помогает нашему пониманию творения и спасения.
>1 SCG, lib. 1 cap. 2 n. 4.
>2 SCG IV. 1.
>3Expositio super Job 7. 1–4.
>4 Expositio super Job 9.16.
>5 In Sent. II. 14. 1.2.
>6In DON, Пролог; QDM16. 1 ad 3.
>7 Rene Antoine Gauthier (ed.). Sancti Thomae de Aquino: Opera Omnia iussu Leonis XIIIR M. edita, Tomus XLV, 1: Sentencia libri de anima (Rome: Commissio Leonina, 1984), pp. 275–282.
>8 Martha C. Nussbaum, “The Text of Aristotle’s De anima”, in M. C. Nussbaum and A. O. Rorty (eds), Essays on Aristotle’s De anima (Oxford: Clarendon Press, 1992), pp. 3-A.
>9 T. H. Irwin (1992). “Who Discovered the Will?”, in J. E. Tomberlin (ed.), Philosophical Perspectives 6: Ethics (Atascadero, CA: Ridgeview, 1992), p. 467.
>10 In DC I. 22.
>11De perfectione spirituals vitae 26.
>12 DUI Prooemium.
>13 DUI Prooemium.
>14 Simon Tugwell, O. P., Albert and Thomas: Selected Writing, The Classics of Western Spirituality (Mahwah, NJ: Paulist Press, 1998), p. 226.
>151. Brady, “John Pecham and the Background of Aquinas’ De Aetemitate Mun-di”, in A. A. Maurer (ed.), St. Thomas Aquinas 1274–1974: Commemorative Studies (Toronto: Pontifical Institute of Medieval Studies, 1974), vol. II, pp. 141–178.
>16 См. Claire le Brun-Gouanvic (ed.), Ystoria sancti Thome de Aquino de Guillaume de Tocco (1323) (Toronto: Pontifical Institute of Medieval Studies, 1996), c. 47.
>17 См, напр, ST Iallae 1. 5; 94. 2; SCG III. 3; QDV 21. 1–2.
>18 QDV I. 1.
>19 QDV I. 1.
>20 ST la. 5. 1.
>21 См, например, SCG I. 37; III. 3.
>22 ST la. 5. 1.
>23 См. например, ST Iallae. 1. 5; 94. 2; SCG III. 3; QDV 21. 1–2.
>24 ST la 15. lc.
>25 ST la 15. lc.
>26 ST la 75. 1.
>27 ST la 75.2.
>28 QDA 1.
>29 In Metaph. I. 1. 3–4.
>30 ST la. 85. 2 ad 1.
>31 ST la. 12.4.
>32 ST la. 85. 1 ad 5.
>33 ST la. 12.4.
>34 In PA II. 20. 14.
>35 ST la. 85. 5; In DA II. 12. 377.
>36 SCG 1.3. 16.
>37 ST la 85.5.
>38 In PA I. 7. 5–8.
>39 In РА I. 10; 33.
>40 In РА I. 5.7.
>41 In PA I. 2. 9.
>42 Urbin, St. Thomas Aquinas: Summa Theologiae, Blackfriars edition and translation, vol. XII (New York: McGraw-Hill, 1968), p. 82.
>43 In PA I. 1.6.
>44 ST la 80. 1.
>45 ST la 81.3.
>46 ST la. 81.3 ad 3.
>47Политика I. 2.
>48 ST la 81.3 ad 2.
>49 QDV 24. 7 ad 6.
>50 См., например, ST la IIае 6. 4.
>51 См., например, ST la IIае 9. 6.
>52 ST la IIае 6. 17.
>53 ST la IIае 1. 1.
>54 ST la IIае 1. 8; 3. 8.
>55 ST la IIае 18. 5.
>56 ST la IIае 50. 5 ad 3.
>57 ST la IIае 50. 5 ad 3.
>58 ST la IIае 90. 4.
>59 ST la IIае 94. 2.
>60 ST la IIае 91. 3.
>61 ST la IIае 92. 1 ad 4.
>62 ST la IIае 91. 1.
>63 ST la 1.2.
>64 SCG I. 1.2.
>65 SCG I. 1.3.
>66 SCG II. 4. 874.
>67 SCG I. 1.5.
>68 SCG II. 4. 875.
>69 SCG I. 1.6.
>70 SCG I. 9. 57 [Фома Аквинский. Сумма против язычников / Рус. пер. Т. Ю. Бородай. Кн. 1. Долгопрудный: Вестком, 2000. С. 61].
>71 ST la 1. 1 ad 2.
>72 ST la 1. 1.
>73 ST la 2. intr.
>74 ST la 1.7.
>75 ST la 1.2.
>76 Expositio super librum Boethii De Trinitate. I. 2. 2. ad 7.
>77 ST la 32. 1.
>78 ST la 32. 1.
Часть I
Первооснова реальности
Глава 1
Теория вещей
Введение
Адекватно представить в одной главе даже малую часть метафизики Фомы, явно невозможно>1. И все же мне хотелось бы в общих чертах обрисовать здесь основные элементы того, что можно было бы назвать томистской «теорией вещей». Это не то же самое, что онтология Фомы, или его теория сущего в мире, так как Фома полагает, что сущее – то, что есть, – подпадает под все десять аристотелевских категорий, не ограничиваясь категорией субстанции, в которую входят вещи. Но это и не то же самое, что теория субстанции, так как можно спорить о том, считает ли Фома субстанцией все то, что он признает вещью>2. В этой главе я буду исходить из того, что вещи включают в себя не только субстанции и артефакты, но и хотя бы некоторые из частей, которыми конституированы субстанции. Под «частями» я буду понимать как то, что Аквинат называет «составными частями», например, руку человека или крышу дома, так и метафизические части, например, материю и форму, которые образуют материальную вещь иначе, нежели составные части>3. Чтобы понять базовое мировоззрение Аквината, важно понимать его теорию вещей, и в частности его взгляд на то, что означает для чего-либо быть одной вещью.
Помимо того, что томистская теория вещей сложна и высокотехнична, она трудна для понимания, по меньшей мере, по двум причинам. Во-первых, Фома использует латинские термины, английские эквиваленты которых широко употребляются в современной философии; но значение латинских терминов и их английских эквивалентов отнюдь не всегда идентично>4. Поэтому необходима особая аккуратность в обращении с технической терминологией, чтобы не внести путаницы в интерпретацию Аквината. Во-вторых, по многим ключевым вопросам томистской метафизики ведутся споры в рамках современной метафизики (иллюстрацией к этому пункту может служить обзор текущей литературы о природе конститутивного отношения или, например, о природе устойчивости во времени). Тем не менее мы привыкли объяснять темные вещи, помещая их в наиболее ясный для нас контекст. Мы часто проясняем непонятные для нас точки зрения через обращение к иным историческим периодам, отображая их на некоторые моменты современных воззрений, которые, по нашему ощущению, мы понимаем лучше. Но в современной метафизике столько всего неясного, по крайней мере, неясного для всех, кроме сторонников той или иной точки зрения, что применительно к средневековой метафизике этот привычный метод внесения ясности в интерпретацию историко-философских позиций оказывается труднодоступным.
Верно ли, что речь, обращенная к другому – рассказ о себе, исповедь, обещание и прощение, – может преобразить человека? Как и когда из безличных социальных и смысловых структур возникает субъект, способный взять на себя ответственность? Можно ли представить себе радикальную трансформацию субъекта не только перед лицом другого человека, но и перед лицом искусства или в работе философа? Книга А. В. Ямпольской «Искусство феноменологии» приглашает читателей к диалогу с мыслителями, художниками и поэтами – Деррида, Кандинским, Арендт, Шкловским, Рикером, Данте – и конечно же с Эдмундом Гуссерлем.
Рене Декарт – выдающийся математик, физик и физиолог. До сих пор мы используем созданную им математическую символику, а его система координат отражает интуитивное представление человека эпохи Нового времени о бесконечном пространстве. Но прежде всего Декарт – философ, предложивший метод радикального сомнения для решения вопроса о познании мира. В «Правилах для руководства ума» он пытается доказать, что результатом любого научного занятия является особое направление ума, и указывает способ достижения истинного знания.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
Исследуется проблема сложности в контексте разработки принципов моделирования динамических систем. Применяется авторский метод двойной рефлексии. Дается современная характеристика вероятностных и статистических систем. Определяются общеметодологические основания неодетерминизма. Раскрывается его связь с решением задач общей теории систем. Эксплицируется историко-научный контекст разработки проблемы сложности.
Глобальный кризис вновь пробудил во всем мире интерес к «Капиталу» Маркса и марксизму. В этой связи, в книге известного философа, политолога и публициста Б. Ф. Славина рассматриваются наиболее дискуссионные и малоизученные вопросы марксизма, связанные с трактовкой Марксом его социального идеала, пониманием им мировой истории, роли в ней «русской общины», революции и рабочего движения. За свои идеи классики марксизма часто подвергались жесткой критике со стороны буржуазных идеологов, которые и сегодня противопоставляют не только взгляды молодого и зрелого Маркса, но и целые труды Маркса и Энгельса, Маркса и Ленина, прошлых и современных их последователей.