Акваланги на дне - [18]

Верный прием, Муслетдин и сам постоянно прибегал к нему, выманивая деньги у своих членов общины. Однако когда этот прием применяют к тебе самому, впечатление немножко другое. Тем более что денег ему действительно на все дела не хватало. Ведь средства общины небеспредельны. А удерживать людей в повиновении, безжалостно грабя их при этом, можно лишь до определенной грани, дальше они возмутятся и разорвут тебя в клочья.

Конечно, спонсоров, жертвователей на святые дела приходилось подыскивать. Занятие это далеко не приятное, а при властном характере Муслетдина просто оскорбительное. Он до сих пор мстительно сжимал кулаки и злобно скрежетал зубами, вспоминая, как в первый раз подъехал к этому турку, Абу Али, как попросил у него пожертвования и как получил решительный, короткий и вовсе даже не прикрытый вежливыми фразами отказ. Потом Муслетдину все-таки удавалось раскрутить богатого турка на какие-то деньги, но всякий раз пожертвование сопровождалось такими оскорбительными замечаниями…

Но ничего! Муслетдин не дурак и не размазня, он никогда не прощал нанесенных ему обид. А Абу Али еще ответит ему за это! Кидать ему, Муслетдину, как собаке обглоданную кость, какие-то жалкие сотни долларов, да и то только после того, как наговорит множество всяких оскорблений! Это ему даром не пройдет.

Внезапно в тишине покоя мелодично звякнул колокольчик. Обернувшись, Муслетдин увидел, как от ковра старинной работы, закрывающего вход в покой, отделился старый слуга и, низко склонившись и семеня ногами, приблизился к своему повелителю.

– Ну? – нетерпеливо спросил старый татарин, видя, что слуга явился с каким-то сообщением.

– Пришел Мурад, – тихо и вкрадчиво объявил слуга. – С ним мальчишка…

– Азамат?

Слуга молча поклонился до самого пола.

– Веди их сюда, дай туфли для гостей.

Слуга снова глубоко, до земли поклонился и, пятясь задом, удалился из покоев. Через некоторое время снова мелодично звякнул колокольчик, и перед Муслетдином предстал ближайший помощник главы татарской общины Мурад, человек с перебитым носом и руками каратиста-профессионала, вместе со смазливым чернобровым мальчишкой лет шестнадцати, тем самым, что голым лежал на кровати перед турком Абу Али. При виде его Муслетдин с досадой поморщился и отвернулся к окну. Некоторое время царило напряженное молчание. Вошедшие неподвижно стояли посреди комнаты и ждали первого слова повелителя.

– Ну, с чем пришли? – наконец вполголоса, не оборачиваясь, промолвил Муслетдин.

– Все идет нормально, мой господин, – тут же заговорил Мурад. – Наш Абу Али на мальчишку клюнул.

– Пидор хренов, – едва слышно пробормотал старый татарин, хмуро глядя в окно.

– Да, но в нашем деле это же просто находка, – осторожно возразил ему Мурад. – Теперь, когда он клюнул, нам осталось только подождать немного, и можно будет раскрутить Абу Али на хорошую сумму.

– Шантаж, стало быть, – констатировал вполголоса Муслетдин, глядя на недостроенный минарет. – Ради такого высокого дела – шантаж…

Двое стоящих посреди комнаты татар не шевелились, зная, что в лирическом настроении, в каком находился сейчас их господин, беспокоить его глупыми возражениями крайне опасно.

Внезапно Муслетдин резко обернулся и посмотрел в упор на татарского мальчишку, бледного от волнения и страха.

– Расскажи, как вел себя Абу Али наедине с тобой! – властно приказал Муслетдин.

Татарчонок растерялся, поглядел вопросительно сначала на Мурада – тот дипломатично отвернулся, – потом на грозного господина.

– Я тебя не о том спрашиваю! – грозно нахмурив брови, загремел Муслетдин. – Меня не интересуют подробности ваших любовных игр. Я спрашиваю, как он вел себя с тобой? Был ласков, груб, горяч, вежлив, равнодушен?

– Мне показалось, – юношеским ломающимся баском ответил наконец Азамат, – что турок без ума от меня.

Муслетдин одобрительно кивнул.

– Хорошо. Он тебе что-нибудь говорил?

– Говорил, что я для него прекраснее любой женщины, что он не хочет отпускать меня.

– Так… – Муслетдин сморщил нос, однако вид у него был вполне довольный. – Не обижает?

– Что вы! – Татарчонок попытался улыбнуться. – Он совсем голову потерял из-за меня. Говорит, что дня без меня прожить не сможет.

– Он ничего не предлагал тебе?

– Предлагал. – Азамат стыдливо потупился. – Он предлагал мне встречаться с ним каждый день, как только у меня будет время.

– Ты согласился?

– Конечно! Ведь вы же приказали мне соглашаться на все, что бы Абу Али ни предлагал мне.

– Так, хорошо.

– Я же говорю, Муслетдин, – встрял в разговор Мурад, – что все идет как надо. Это была хорошая идея, надменному турку нашего мальчишку подсунуть.

Муслетдин удовлетворенно кивнул, отвернулся к окну, наморщил лоб.

– Это еще не все, – осмелился продолжать татарчонок. Муслетдин с гримасой недовольства на пухлом лице повернулся к нему. – Еще он предложил мне поехать учиться в Штаты.

– Куда? – изумленно переспросил старый татарин.

– В США. Буквально с началом этого учебного года.

– Красивые сказки!

– Нет, он клялся мне! И потом… – Татарчонок смущенно запнулся.

– Ну? – Муслетдин грозно нахмурил брови.

– Он показал мне документы, визу на мое имя. Там проставлен сентябрь, месяц отъезда…