Мурзилку и Робаха, как все уже слышали, он брал с собой в поход, и вдруг молодой Моррисон сказал, что он обязан лично быть там вместе с ними и, как его ни уговаривали и не говорили, что глава такой мощной фирмы, практически равный главе огромного государства, не вправе рисковать собой и что он необходим здесь для управления и согласования всех действий МДК, все равно он настоял на своем, сказав, что должен лично искупить вину перед человечеством за свои и отца неосторожные действия, и переубедить его не удалось.
Закончив все формальности, Иван на прощание крепко поцеловал всех родных и близких, а последним стоило огромного труда и нервов оторвать от Ивана кричащую благим матом Иришку, вцепившуюся в него мертвой хваткой и не пускавшей на войну.
Испытав таким образом все прелести воинской доли, Иван сел в свой рыдван вместе с Робахом, Джоном и Мурзилкой и, вдарив по газам, свечой взлетел в зенит на встречу со своей неопознанной Судьбой, а по радио на всю Галактику уже транслировался последний предвоенный шлягер с пророческими, чуточку грубыми, но справедливыми и грустными словами:
В Усталый Дом вошла Усталая Тоска,
Не сняв галоши с пудом грязи-Муки,
И наследила, в Душу наклала
Сто кирпичей-Проблем и сто ведер-Разлуки!
Зачем пришла опять? Чем красен этот Дом?
Тебе давно пора забыть сюда Дорогу
Но ты опять пришла и в Душу наклала
Мешок гвоздей-Забот и в ящике Тревогу!
Возьми назад весь Хлам, что принесла!
Сотри Следы и приутихни малость!
Но ты все здесь, в Душе, где наклала,
Сто тонн песка-Обид и раннюю Усталость!
Иди к Другим, где весело живут,
Чужому Горю рады и богаты!
Иди туда, где презирают Труд
И где не знают Горечь и Утраты!
И осчастливив их присутствием своим,
Снеси «Подарки» им свои на «Радость»!
А мы с чем были и на чем стоим,
Все, что имелось, с нами же осталось!
Звенигород, 11 декабря 1992 г. — Москва, 9 января 1993 г.
КОНЕЦ ВТОРОЙ КНИГИ
