Активная депрессия. Исцеление эгоизмом - [45]

Так любитель сладкого отдает последний кусок сахара человеку с сахарным диабетом, для которого сахар - смерть.

“Кумир” - либо век должен оставаться “дитем” для развлечения (покорным и капризным, вдумчивым или беспечным, но всегда выкрутасным - непредсказуемым, как Карлсон, который живет на крыше, и всегда - все для нас), либо, напротив, в “родительской” роли снисходительно принимать знаки внимания, в которых нет ни подлинного внимания к нему, ни понимания (как в умилительных, но бесполезных детских подарках).

Оберегая очарованное дитя (супруга) от разочарования, столкновения с жизнью, кумир вынужден жить в пустыне одиночества, как демон.

Печально это сказывается и на сексуальных отношениях супругов.

Женщина жалуется, что она готова себя возненавидеть.

У нее “замечательный муж, великолепный человек, специалист. Днем все хорошо, но, едва приближается ночь, начинает трясти от страха, что он приблизится”.

Долгие годы “все было хорошо”, ее “сексуальные проблемы не интересовали” - она “выполняла свои обязанности”, правилось делать ему приятное.

Теперь “что-то проснулось, пришло желание, как наваждение” , а обнаружить его стыдно. “Постель стала пыткой!”.

Мужчине, которого женщина идеализирует, она отдает себя, как святая, и, оставаясь фригидной[149] (подавленная очарованием), со временем либо сетует на самую обычную сексуальную неудовлетворенность, либо - не позволяя ее себе или не догадываясь сетовать - болеет.

С женщиной, которую мужчина боготворит, он оказывается сексуально сниженным или вообще заторможенным, так как боится приземлить, “запачкать идеал” нормальным влечением.

Мужчина рассказывает, что до брака не испытывал никаких трудностей в сексуальном плане.

“Женщин любил", относился к ним галантно, “как к неизбежному, - как он шутил - злу”.

Женился на девушке, которая “не такая, как все”: “Понимаете, она чиста. В ней нет ничего от шлюхи!”. И с ней он — вдруг оказался бесполым. “А когда возбудишь себя воспоминаниями - все кончается раньше, чем началось!”

Во всех случаях к боготворимому партнеру относятся как к фетишу[150] - средству вызывать те или иные собственные состояния (возбуждение, платонические или телесные экстазы, волнение, страх, упоение), но не интересуются и не знают его состояний, не сочувствуют ему, не умеют его понять и о нем заботиться. Его состояние не управляет состоянием партнера - нет сочувствия. Именно это нередко приводит к сексуальной дисгармонии физически и психически совершенно здоровых людей.

Со стремлением идеализировать людей, правила, товарищество - что угодно - связано много проблем.

Очарованного легко использовать.

Желающий не видеть реальности сам ищет тех, кто его обманет. А разочаровавшись, множит обиды и плодит зло.

Но ведь стремление к идеализации мира всегда захватывающе соблазнительно, а в свою пору совершенно необходимо!

Мечта мобилизует наши эмоциональные ресурсы, побуждает к развитию. (“Тьмы горьких истин нам дороже нас возвышающий обман...”)

- Как быть, чтобы, создавая себе кумира, не паразитировать на нем?

- Как не жить “по шпаргалке”, “под чужую ответственность”?

- Как не провоцировать других - нас обманывать?

- Как не чернить мир разочарованием?

Эти вопросы решать каждому со своей совестью!

Существенно, что, когда идеал - высшая мера требовательности не к другим, а к себе, то он - побуждает к росту -созидателен!

Когда тот же идеал используют, чтобы принизить, обесценить людей, мир, себя самого, - он становится причиной разочарований, обид, несчастья - разрушителен.

Желаю тебе доверия к миру, более удивительному, чем любой мыслимый твой идеал!

Птицы выбрасывают птенцов из гнезда!

Доброе утро!

“Я не знаю, как это произошло, и что, собственно, произошло, Но сын, с которым мы всегда были друзьями, вдруг замкнулся. Может быть, я его чем-то обидела. На днях нашла на столе его строчки, будто письмо ко мне:

“Чем жить так, как вы живете, лучше сесть на мотоцикл и переть против движения, пока не собьют, или облить себя керосином и поджечь, как в Прибалтике!”

Не пугайтесь: это письмо более чем двадцатилетней давности. Сын этой женщины давно сам папа[151].

В ту пору в жизни подростка, когда потребность в идеале[152], как последней защите от реальности, очень остра, удовлетворить ее и не обмануть - великое искусство! Как им овладеть?

Как стать помощником, поводырем, мостом из мира детства во взрослый мир реальности?

Родители другого знакомого мне мальчишки всегда оставались похожими на влюбленных. При всей бурности, часто агрессивности[153] их отношений каждый, как-то на свой манер, был бережен к особенностям другого. Родители умели друг друга уважать.

Отец стал для мальчишки идеалом честности, творческого способа жить, любви ко всему, до чего касался.

В отношениях родителей сын открыл, что нельзя обмануть мир, природу, Бога[154].

Поэтому, когда он однажды увидел отца перепившим до рвоты (мать заботливо помогала тому прийти в себя), -он узнал, что и настоящие мужчины могут оказаться в бедственном положении. Ему было больно вместе с отцом. Он и вида не подал, что знает о случившемся.

В любви к отцу подросток приобрел опыт быть человеком.