Аксиомы религиозного опыта - [114]
Так, история показывает нам, что религиозные насильники всех времен и народов искали путей для вторжения в религиозное чувствилище человека, чтобы «разрушить» неодобряемую ими веру и водворить в нем новый, одобряемый ими, религиозный акт – любыми средствами и любой ценой, даже ценой человеческой духовности и религиозности вообще. Мало того: из двух возможностей – «богопротивного» существования и смерти непокорного – смерть предпочиталась. Отсюда религиозные войны Зороастра, Магомета и его последователей, крестовые походы против еретиков, религиозные войны реформации, католическая инквизиция с ее тюрьмами, пытками и кострами, пресечение отдельных ересей в России и, наконец, современное, жесточайшее в истории, преследование Православной Церкви.
Весь этот способ «религиозного очищения» совершенно не соответствует своей цели, не разрешает поставленную задачу и достигает обычно обратных результатов: замученные и убитые не могли обновить свой акт; оставшиеся в живых, истерзанные и застращенные, теряли духовную свободу, вступали на путь притворства и утрачивали вообще божественный дар веры; религиозный акт разрушался, но не очищался, не освобождался и не перестраивался; принудительно «обновленный уклад души» не был уже ни духовным, ни религиозным, а навязанный обряд оставался внешним, мертвым знаком погибшей религиозности. И, по слову Марсилия Падуанского, изнасилованные люди не могли найти вечного спасения («coactis nihil spirituale proficit ad aeternam salutem»). Вот почему этот путь религиозного очищения должен быть раз навсегда отвергнут.
5
Таков первый путь очищения, ведущий от тела к бессознательному чувствилищу человека. Второй путь начинает от сознательной сферы человека и ведет в ту же самую глубину созерцающего сердца.
Человеческая душа, нуждающаяся в очищении, должна пережить некий аффект, потрясающий бессознательное, нарушающий его привычный, но духовно неверный уклад и заставляющий его обновить свою интенцию, переоценить свои жизненные содержания и перестроить или по крайней мере исправить свой акт. Необходимо некое, достаточно глубокое «ранение чувствилища», которое «вытолкнуло» бы душу из «наезженных» ею «рельс», т. е. психических механизмов, и вызвало бы в ней процесс самодеятельного очищения. Вопрос в том, чем и как может быть вызван такой аффект у человека?
Вызвать его на мысленно-познавательных путях возможно только у исключительных натур, у которых мышление не замыкается в логически отвлеченные формы, но питается из глубоких источников сердца и созерцания. Возможно, что именно таков был аффект, вызванный Сократом у Платона.
Путь от воли к аффекту весьма затруднителен, ибо сама воля обычно вызывается к жизни и питается аффектом и в отрыве от него оказывается или проекцией инстинкта, или рассудочным произволом. Но инстинкт ведет не к духовной религиозности, а к суевериям страха или к корыстной симуляции; а рассудочный произвол не имеет прямого доступа к духовному чувствилищу человека. Поэтому все попытки построить религиозное очищение и религиозный акт на волевом решении и на волевой дисциплине обречены на неудачу: религия вырождается от них в разновидность алчности, в бессердечное властолюбие (функция инстинкта), несомое лицемерной дисциплиной (функция рассудочного произвола). Такова судьба католицизма.
Путь от чувственных ощущений в их телесном составе нами уже разобран: добровольно несомые аскетические упражнения могут содействовать появлению очистительного аффекта, но плодотворность его будет всегда зависеть от нечувственных, нетелесно вызванных «движений» сокровенного религиозного чувствилища. Если дух не овладеет аскетически вызванным аффектом, не оформит его и не наполнит его, то могут получиться обратные результаты – соблазн, падение и психическое заболевание.
Представленная здесь провидческая работа философа, написанная более полувека тому назад, посвящена важнейшей и до сих пор не решенной проблеме современной жизни России — государственному устройству, национализму и формированию национальной идеи, без которой невозможно существование любого народа.
«Поющее сердце» — самое необычное сочинение великого русского мыслителя И. А. Ильина (1883–1954). Эта философская книга по глубине и поэтичности больше похожа на богословское сочинение, в котором автор открывает читателю таинственные уголки своего сердца.
В сборник вошли остросюжетные приключенческие повести Валерия Мигицко, Владимира Рыбина, Ильи Рясного, Александра Плотникова, а также исторические исследования А. Шишова и Ю. Лубченкова, злободневная публицистика К. Раша.Все произведения рассчитаны на широкую аудиторию любого возраста.
"Последствия распада СССР ударили по судьбам миллионов людей. Теперь, спустя десятилетие, можно смело говорить о том, что сбылись самые мрачные прогнозы. Ничего неожиданного в этом нет. Русский религиозный философ Иван Александрович Ильин ещё в 1948 году с поразительной точностью предсказал последствия расчленения Великой империи." Статья из газеты "Крымское время".
Задуманная как первая в серии, эта статья о немецком национал-социализме была опубликована 17 мая 1933 г. в № 2906 парижской эмигрантской газеты «Возрождение», но продолжения не последовало.
ВЕХИ. Сборник статей русских философов начала XX века о русской интеллигенции и её роли в истории России. Издан в марте 1909 г. в Москве. Получив широкий общественный резонанс, к апрелю 1910 г. выдержал четыре переиздания общим тиражом 16000 экземпляров. Михаил Осипович Гершензон. ПРЕДИСЛОВИЕ Николай Александрович Бердяев. ФИЛОСОФСКАЯ ИСТИНА И ИНТЕЛЛИГЕНТСКАЯ ПРАВДА Сергей Николаевич Булгаков. ГЕРОИЗМ И ПОДВИЖНИЧЕСТВО Михаил Осипович Гершензон. ТВОРЧЕСКОЕ САМОСОЗНАНИЕ Богдан Александрович Кистяковский.
Сборник работ ведущих христианских философов России, посвященный религиозности Льва Толстого, написанный спустя два года после смерти писателя (1912 г.). Задача настоящего сборника — представить соображения для критического анализа религиозного мировоззрения Толстого – продиктована почтительным к нему вниманием со стороны всех, принявших участие в сборнике. Правда, среди них нет ни одного, кто мог бы считать себя религиозным последователем Толстого, но нет и ни одного, кто не признавал бы религиозной значительности его жизненного дела.
Что такое время? К нему мы постоянно обращаемся, на него оглядываемся, о нем думаем, его катастрофически не хватает. А откуда оно взялось и куда летит? Алан Бердик, известный американский писатель и постоянный автор журнала The New Yorker, в остроумной и изящной форме, опираясь на научные исследования, пытается ответить на этот вопрос. Вместе с автором вы найдете двадцать пятый час, потеряетесь во времени, заставите время идти назад. И уж точно не пожалеете о потраченных часах на чтение этой удивительной книги.
Предлагаемая вниманию читателей книга посвящена одному из влиятельнейших философских течений в XX в. — феноменологии. Автор не стремится изложить историю возникновения феноменологии и проследить ее дальнейшее развитие, но предпринимает попытку раскрыть суть феноменологического мышления. Как приложение впервые на русском языке публикуется лекционный курс основателя феноменологии Э. Гуссерля, читанный им в 1910 г. в Геттингене, а также рукописные материалы, связанные с подготовкой и переработкой данного цикла лекций. Для философов и всех интересующихся современным развитием философской мысли.
Из предисловия:Необходимость в книге, в которой давалось бы систематическое изложение исторического материализма, давно назрела. Такая книга нужна студентам и преподавателям высших учебных заведении, а также многочисленным кадрам советской интеллигенции, самостоятельно изучающим основы марксистско-ленинской философской науки.Предлагаемая читателю книга, написанная авторским коллективом Института философии Академии наук СССР, представляет собой попытку дать более или менее полное изложение основ исторического материализма.
Книга содержит собрание устных наставлений Раманы Махарши (1879–1950) – наиболее почитаемого просветленного Учителя адвайты XX века, – а также поясняющие материалы, взятые из разных источников. Наряду с «Гуру вачака коваи» это собрание устных наставлений – наиболее глубокое и широкое изложение учения Раманы Махарши, записанное его учеником Муруганаром.Сам Муруганар публично признан Раманой Махарши как «упрочившийся в состоянии внутреннего Блаженства», поэтому его изложение без искажений передает суть и все тонкости наставлений великого Учителя.