Академия Нави. Лучше стыдно, чем никогда! - [42]

— Паук? — спросила я, не веря своим ушам и глазам.

— Да! Убери его! — поморщился брезгливо герой, заглянувший в лицо смерти.

— Ладно, — вздохнула я, пожимая плечами. В этот день у меня сильно пошатнулась вера в мужчин.

Я смотрела на свои руки. И вот как этот человек смог убить меня? Это же сын маминой подруги! Тот самый, о чьей жизни я знала больше, чем о своей.

Мы просто не сошлись характерами. Он оказался чистоплюем и занудой, искренне полагая, что единственная цель женщины — отмывать квартиру. Что она рождается с тряпкой и тазиком, поэтому роды проходят так больно и долго. Потому что тазик не пролезает.

Я всхлипнула, растирая слезы. Мне было так грустно, словно все ужасные мысли навалились на меня и стали давить на больную мозоль.

Он был уверен, что к нам в любой момент вломятся корреспонденты журнала «Форбс», чтобы заснять будущего миллионера в его естественной среде обитания. Я же была уверена, что не вломятся‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍.

Он был уверен, что если женщина вышла из дома, то либо в магазин, либо изменять. И если ее нет в магазине выбирающей огурцы, то она уже выбрала себе огурец для коротких и приятных встреч.

Я схватила подушку, прижав ее к себе. Нет, я все еще не верю! В такое сложно поверить!

Он считал, что фотография — это не серьезно. И терпеть не мог, когда я куда-то уезжаю для фотосессии. Однажды в детстве он где-то прочитал, что все художники спали со своими натурщицами. И был уверен, что я еду на чужую свадьбу именно с целью осчастливить сразу всю свадьбу собой.

Он был слишком правильным, чтобы…

— Убить меня, — всхлипнула я, растирая слезы.

Мне всегда казалось, что убийцы не работают в крупных банках, что они не покупают себе консервы «Мясо криля» по пятницам, не бегают по квартире в одном носке с криками: «Я опаздываю!», не помогают соседке занести диван…

— Он даже ни разу не поднимал на меня руку! — почти вслух заметила я. — Нет, постоянно ворчал, что я все делаю неправильно. Даже фотографирую неправильно. И в стиральную машинку складываю вещи тоже неправильно.

Я трубно высморкалась, роняя еще две слезинки.

— Да как ты… — возмутилась скатерть, когда я поняла, что сморкаюсь в нее. — Труперда!

Внезапно комнату озарил яркий свет.

— Подождать, сказала ты, — послышался недовольный голос Змия. — Недолго, сказала ты.

— Я просто… очень скромная и решила сбегать домой, — ответила я, снова сморкаясь в скатерть.

— Кто это сделал? — пристал Змий, глядя на меня. Я распахнула глаза, не понимая, о чем это он.

— Я спрашиваю, кто довел тебя до слез?

Судя по голосу, Змий не шутил.

А я чувствовала, что сейчас разревусь.

— Ничего, — отмахнулась я, тихо поскуливая о своем. — Я сегодня узнала, что умерла! Как бы умерла! И теперь ты пришел убить меня! Окончательно!

— Погоди, а ты что? Не знала? — удивился Змий, стоя надо мной.

— Нет! А откуда я узнаю? — всхлипнула я, а по голове пронесся гремящий локомотив. Он привез целую партию грустных мыслей.

— Понятно, — поморщился Змий. — Ну, и чего ты разревелась?

— Потому что я как бы умерла, — всхлипнула я, трубя в скатерть. Она уже охрипла от возмущения. Зато я чувствовала себя так, словно сходила во все направления, куда она меня посылала.

— Я нечисть, — прошептала я, ужасаясь этой мысли. — Нечисть! Ни там, ни тут! Короче, полудохлая.

— Подумай сама! Что лучше? Быть вечно молодой красавицей, жить столетиями или состариться и умереть? — с улыбкой спросил Змий, стоя надо мной.

— Эм… — округлила глаза я, чувствуя, как по щеке скатилась слезинка. — С этой стороны я не думала… Тут ответ очевиден! Разумеется, красавицей! Но… Я должна была как-то предугадать! Как-то предвидеть, что ли!

И я снова разревелась. «Куда разгружать?» — крикнули внутри меня мужики с лопатами, глядя на вагоны, подвезших свежую порцию страданий.

Я вздохнула, вытирая слезы бахромой. Нет, он прав, конечно. Человек вряд ли может оборачиваться, дышать под водой, путешествовать по лужам…

Меня резко обняли и прижали к себе. Я честно размазывала сопли по его алой груди, а потом подняла глаза.

Он такой… такой… красивый… Почему я раньше этого не замечала? Или замечала?

Эта мысль поймала меня врасплох. И почему-то ужасно заинтриговала. Я пошатывалась, чувствуя, как меня уводит куда-то в сторону. «Налево!» — хихикнула мысленно я.

— Ты пришел, чтобы меня убить? — спросила я, чувствуя, что грозовые тучи вокруг меня, вдруг стали проясняться. Теперь они были цвета ванили…

Нет, все-таки он красив. И глаза такие, что прямо душу скребут. И страшные и красивые. Прямо, как у котика… Муррр…

Вокруг меня все подплывало, но я смотрела на Змия, который склонился к моим губам. Я даже встала на цыпочки, умоляя, чтобы меня целовали быстрее, а не то упаду.

— Так, — внезапно нахмурился Змий, вглядываясь в мое лицо. Эй! А где мой поцелуй?

Он недоверчиво принюхался, а я уже обиделась.

— Знаешь, — вздохнул он, придерживая меня за подбородок. — Наверное, я бы многое отдал за то, чтобы ты так жаждала моего поцелуя, сердце мое. Да вот только, понимаю, что это не ты.

— Что значит, не я? — удивилась я, качаясь, как тонкая березка на ветру.