Академия Изгнания - [11]

Надежда на спасение таяла так же быстро, как надвигался вязкий туман Тьмы. Он нависал надо мной волной, готовой вот-вот рухнуть и накрыть тяжестью густого мрака.

Я знала – терять больше нечего. Защита сломлена, помощь не идет. Глаза устали вглядываться в непроглядную ночь в надежде на заветную вспышку портала. Остатки сил трепыхались во мне слабой бабочкой, но я без сожалений бросила их в самую гущу морока. Тусклый и тощий порыв энергии бледными искрами впился во Тьму и тут же растаял. Все равно что великана иголкой колоть. Бесполезно. Но я использовала этот призрачный шанс на спасение и ринулась прочь из сломленного убежища.

Холод кусал за голые пятки, вязкий туман опутывал ноги, а собственное тело предательски оседало от слабости. Я карабкалась из последних сил, передвигалась уже ползком, ощущая, как постепенно теряю контроль над онемевшим сосудом собственной души. Впиваясь пальцами в землю, я подтягивала себя все ближе к краю обрыва.

Всего на мгновение во мне поселилось сомнение – я не выживу после такого падения в реку. Переломаю все кости или разобьюсь о воду. Утону. А потом перед глазами снова встало воспоминание, не покидавшее меня ни на день: мама, кричащая в агонии обращения в инфекта. Кожа покрылась холодными мурашками, а сердце защемило от боли и эгоистичного страха. Я не хочу закончить так же.

Последний рывок – и я безвольным камнем полетела в воду.

Глава 4

– Как тебя зовут?

Я приложила усилие, чтобы открыть глаза. Через спутанные ресницы увидела высокий потолок – белое, безликое полотно. Обрывки мыслей метались в голове, перебивали одна другую и оглушали своей нестройностью. Веки потяжелели, и на меня вновь обрушилась тьма.

– Помнишь, кто ты?

Все тот же вкрадчивый голос теперь звучал чуть настойчивее и громче. Тонкий и высокий, он лезвием впивался в сознание.

Раздражение было первой эмоцией, которую я ощутила очень четко.

– Я Аста Навье. – Голос прозвучал далеко, показался чужим. Охрипшее горло засаднило.

Веки неумолимо слипались, слабость обуревала, а мысли роились ураганом, пряча под завесой обрывков идей настоящие воспоминания.

– Госпожа Навье, – другой голос, – вы знаете, где сейчас находитесь?

Внутри черепа будто бились, шумели волны. Они давили изнутри, мешали краски мира в единую грязную палитру, укачивали сознание, готовое вот-вот вновь провалиться в сон.

Из-за шторма в голове затылок налился тяжестью, а на меня ощутимо давили чужие выжидающие взгляды. Крепко стиснув челюсти и сжав кулаки, я чуть приподнялась на подушках. Меня тут же замутило от слабости, но мысли постепенно стали приходить в порядок.

– Я в госпитале академии, – сказала, оглядев просторную и очень знакомую комнату.

Здесь мне доводилось бывать после неудачных тренировок и лечить заработанные опытом или его отсутствием шишки. Переломы, сотрясения, вывихи… Только за первый курс я умудрилась загреметь в лазарет около пяти раз.

Из года в год лекарская обитель не меняется: тусклые стены, одна кровать в самом центре комнаты, небольшой столик возле нее и пара стульев вдоль стены для гостей и врачевателей. Уныло, но всегда тихо и спокойно.

– Госпожа Навье, скажите, вы помните, как оказались здесь?

В глазах рябило. Все было подернуто туманом, а в углах комнаты роились тени. Именно в одном из таких углов, у самой двери, стояло пять человек. Они не спешили проходить в центр палаты, а жались у стены.

Двух из них я узнала сразу – мои преподаватели по физической подготовке и защитной магии. Образ женщины в воспоминаниях нащупала не сразу, но и ее я видела в академии. А вот другие два человека в военной форме мне были не знакомы.

– Вы что-нибудь помните? – вновь обратились ко мне, вырывая из вязких раздумий.

Я отвела глаза и крепко зажмурилась. В комнате недостаточно света. Нужно больше свечей. Тени, ползающие вдоль стен и по углам, отчего-то внушали странную тревогу.

Тени.

Я впилась взглядом в темноту, сгустившуюся под ногами настойчивых гостей, и меня обдало холодом. По позвоночнику скатилась ледяная капелька пота, а сердце, мешая дышать, забилось в горле.

Воспоминания ударили вспышкой, накатили черной волной и сковали тело судорогой. Мне потребовалось время, чтобы взять себя в руки и успокоиться. Ведь если я уже в академии, все обошлось. Портал все-таки открыли, меня спасли. А в лазарете оказалась наверняка потому, что наглоталась воды и чуть не утонула.

По горлу царапнула боль, сквозь которую произнесла:

– Я упала с обрыва в реку. Дальше ничего не помню.

– Что было до этого? – тут же кинул новый вопрос мужчина в легионерской форме. – Как вы оказались на обрыве?

Сил едва хватало на слова, а воспоминания душили болью и отчаянием. Я хотела бы забыть этот ужас как страшный сон, но уверена – такие вещи не уходят из памяти. Они остаются с нами навсегда, наносят свой уродливый отпечаток на жизнь, являются в кошмарах. А пытаясь сбежать от воспоминаний, я лишь еще прочнее привяжу их к себе.

Поборов слабость и страх, я ответила на все вопросы легионера, которых было немного. Под запись напарника мужчина попросил рассказать про заказ, оказавшийся ловушкой, и обозначить заклинания, которыми пользовалась в тот вечер. Диалог вышел скомканным и быстрым, и скорый уход наблюдателей я списала на свое недомогание.