Ахматова и Раневская. Загадочная дружба - [11]
– Но тот же Булгаков написал «Мольера», где сам Мольер – главная роль.
Отмалчивается, пропускает. Когда говорят, что поставлен спектакль о Блоке, балет по Чехову, играют переписку Тургенева, что читают со сцены письма Пушкина, она говорит: «Какая смелость! Я бы не решилась». И чувствуется, что не одобряет. Обожая Чайковского, к его операм на пушкинские сюжеты относится как к нравственной ошибке. Пушкин для нее вообще выше всех – во всех временах и во всех народах. Жалеет иностранцев, которые не могут читать Пушкина в подлиннике. Возможность ежедневно брать с полки томик с его стихами считает великим счастьем»[53].
Для Анны Ахматовой, как, впрочем, и для всех поэтов Серебряного века, творчество Пушкина было не только неиссякаемым источником вдохновения, но и образцом, эталоном высокой рифмы, высокой не в смысле выспренности, пафоса, а в смысле мастерства. Ахматова к тому же несколько лет прожила в Царском Селе, и то были года юные, жадные до впечатлений, любопытные ко всему окружающему. Можно ли быть поэтом, настоящим поэтом и не любить Пушкина, не восхищаться им? Можно ли впечатлительной душе прожить какое-то время в Царском Селе и не ощутить связь времен, не почувствовать, не прочувствовать витающий там пушкинский дух? Значительная часть «Вечера», первого сборника Ахматовой, была написана в Царском Селе. Одно из стихотворений Ахматова посвятила Пушкину:
Любовь к Пушкину побудила Ахматову к исследованию его жизни и творчества. К огромному сожалению, смерть прервала работу над книгой о Пушкине, и нам остались только отдельные статьи, написанные ранее, и черновые наброски главного труда.
И, конечно же, говоря об Ахматовой и Пушкине, нельзя не сравнить два стихотворения – «Сказку о черном кольце» Ахматовой и «Талисман» Пушкина, стихотворения, основанные на личных переживаниях, личных драмах. Два кольца, два подарка любимым перед разлукой.
Пушкину подарила кольцо княгиня Елизавета Воронцова, а Ахматова вручила талисман Борису Анрепу и сказала: «Оно вас спасет».
После Февральской революции Анреп жил в Лондоне. Сначала он носил Аннино кольцо на шейной цепочке, а когда она оборвалась, стал хранить кольцо в шкатулке. Шкатулка стояла в студии Анрепа, во время одной из немецких бомбардировок Второй мировой войны студия была разрушена, а кольцо кто-то украл, пока контуженный Анреп лежал без сознания. «Стыд. Не уберег святыни…»[57] – переживал Анреп. Они встретились в Париже в 1965 году. Анреп боялся, что Ахматова спросит о кольце, но она не спросила. Но и не забыла, помнила, потому что недавно, в 1961 году написала эти строки:
Начали главу с Раневской, закончили парижской встречей Ахматовой и Анрепа. Все в мире взаимосвязано, одно вытекает из другого. В заключение этой главы хочется привести слова уже упоминавшегося на страницах этой книги Козьмы Пруткова: «В здании человеческого счастья дружба возводит стены, а любовь образует купол».
А вот взгляды на Чехова у Раневской и Ахматовой расходились. Можно сказать, что в противоположные стороны. Раневская Чехова боготворила, имя его произносила с придыханием (так же, как и имя Ахматовой), восхищалась им при каждом удобном случае. Она имела привычку додумывать, дописывать играемые ею роли, но когда снималась у режиссера Исидора Анненского в «Человеке в футляре», где играла жену инспектора гимназии, у которой роль была без слов, то придуманную фразу вставила лишь с благословения Ольги Книппер-Чеховой, вдовы писателя.
Как же иначе? Это же – Чехов! Талант! «Крестный отец», если вспомнить созвучие псевдонима и фамилии главной героини «Вишневого сада»! Земляк, в конце концов, ведь оба они, и Раневская и Чехов, были родом из Таганрога, только в родном городе никогда не встречались. Таганрог, судя по всему, Раневская не любила, потому что никогда о нем восторженно не отзывалась. Во всяком случае, до нас такие отзывы великой актрисы не дошли. Впрочем, она могла не любить свое детство, проведенное в Таганроге, и это чувство уже проецировалось на город. Не в этом суть. Суть в том, что тонкая наблюдательность и глубокий психологизм Чехова, при кажущейся внешней простоте его произведений, был весьма созвучен Раневской. А фразу, кстати, она придумала такую: «Я никогда не была красива, но постоянно была чертовски мила». Как будто про себя… Раневская брала не классически правильными чертами лица, а обаянием.
Второй том новой, полной – четырехтомной версии воспоминаний барона Андрея Ивановича Дельвига (1813–1887), крупнейшего русского инженера и руководителя в исключительно важной для государства сфере строительства и эксплуатации гидротехнических сооружений, искусственных сухопутных коммуникаций (в том числе с 1842 г. железных дорог), портов, а также публичных зданий в городах, начинается с рассказа о событиях 1842 г. В это время в ведомство путей сообщения и публичных зданий входили три департамента: 1-й (по устроению шоссе и водяных сообщений) под руководством А.
В 1940 году в Гааге проживало около восемнадцати тысяч евреев. Среди них – шестилетняя Лин и ее родители, и многочисленные дядюшки, тетушки, кузены и кузины. Когда в 1942 году стало очевидным, чем грозит евреям нацистская оккупация, родители попытались спасти дочь. Так Лин оказалась в приемной семье, первой из череды семей, домов, тайных убежищ, которые ей пришлось сменить за три года. Благодаря самым обычным людям, подпольно помогавшим еврейским детям в Нидерландах во время Второй мировой войны, Лин выжила в Холокосте.
«Весна и осень здесь короткие» – это фраза из воспоминаний участника польского освободительного восстания 1863 года, сосланного в сибирскую деревню Тунка (Тункинская долина, ныне Бурятия). Книга повествует о трагической истории католических священников, которые за участие в восстании были сосланы царским режимом в Восточную Сибирь, а после 1866 года собраны в этом селе, где жили под надзором казачьего полка. Всего их оказалось там 156 человек: некоторые умерли в Тунке и в Иркутске, около 50 вернулись в Польшу, остальные осели в европейской части России.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
Дневники Максимилиана Маркса, названные им «Записки старика» – уникальный по своей многогранности и широте материал. В своих воспоминаниях Маркс охватывает исторические, политические пласты второй половины XIX века, а также включает результаты этнографических, географических и научных наблюдений. «Записки старика» представляют интерес для исследования польско-российских отношений. Показательно, что, несмотря на польское происхождение и драматичную судьбу ссыльного, Максимилиан Маркс сумел реализовать свой личный, научный и творческий потенциал в Российской империи. Текст мемуаров прошел серьезную редакцию и снабжен научным комментарием, расширяющим представления об упомянутых М.
Виктор Гюго — имя одновременно знакомое и незнакомое для русского читателя. Автор бестселлеров, известных во всём мире, по которым ставятся популярные мюзиклы и снимаются кинофильмы, и стихов, которые знают только во Франции. Классик мировой литературы, один из самых ярких деятелей XIX столетия, Гюго прожил долгую жизнь, насыщенную невероятными превращениями. Из любимца королевского двора он становился политическим преступником и изгнанником. Из завзятого парижанина — жителем маленького островка. Его биография сама по себе — сюжет для увлекательного романа.