Ах, Париж! - [63]

— Конечно, мисс, — это был медленный, невозмутимый голос хорошего английского слуги.

— Да, Артур. Очень большие неприятности. Будут задавать вопросы. Когда ты вернешься в Мабийон-Хаус, возможно, там уже будет французская полиция. Ты прослужил у ее светлости довольно долго. Готов ли ты теперь помочь ей?

— Я сделаю все, что в моих силах. Она была хорошей хозяйкой.

— Тогда слушай, Артур. Тебе придется поклясться, как бы упорно они ни допрашивали тебя, что ее светлость отправилась на Северный вокзал. Я хочу, чтобы они думали, будто она направилась в Англию, ты понимаешь? По крайней мере до тех пор, пока мы не прибудем в Монте-Карло.

— Я все понял, мисс.

Последовала небольшая пауза, а затем слуга спросил слегка извиняющимся тоном:

— Это как-то связано с немецким бароном, мисс?

Гардения подумала, что слуги всегда все знают.

— Да, Артур.

— Я всегда его недолюбливал, — сказал он почти про себя.

— В таком случае говори то, что я тебе сказала, — снова попросила Гардения. — Все слуги в доме думают, что ее светлость уехала в Англию.

— Они ничего от меня не узнают, мисс. Можете не беспокоиться, — твердо заявил Артур.

Гардения повернулась и собралась было снова задвинуть стеклянную перегородку, когда он добавил:

— Знаете, мисс, у меня есть идея. Когда я отвезу вас, я отправлюсь на Северный вокзал и немножко пооколачиваюсь там в надежде, что кто-нибудь из зевак приметит машину. Вы же знаете этих полицейских, они очень дотошные.

— Отличная идея, — согласилась Гардения.

Она почувствовала себя немного лучше, потому что им помогал один из ее соотечественников.

Она снова села рядом с тетушкой.

— Мы уже почти приехали, тетя Лили. Положитесь во всем на меня. Когда я куплю билеты, как можно быстрее идите к поезду. Нам надо стараться, чтобы нас не заметили.

Было уже два тридцать пять, когда они приехали на Лионский вокзал. Гардения купила билеты; к счастью, поезд не был переполнен и им удалось получить купе в спальном вагоне. Затем, еле поспевая за носильщиком, толкающим тележку с их багажом, они почти бегом направились по длинной платформе. Они успели войти в вагон за несколько секунд до отправления.

— Не забудьте это, мисс, — послышался почтительный голос Артура, и он протянул ей несессер ее тетушки. Гардения взяла его, отметив про себя, что он был украшен огромной герцогской короной.

— Спасибо тебе, Артур, — сказала она. — Ты нам очень помог. Я уверена, что ее светлость крайне тебе признательна.

— Желаю удачи, мисс, — поспешно сказал Артур, и в это мгновение поезд тронулся.

Гардения быстро помахала ему рукой, затем вошла в свое купе и закрыла дверь.

Ее тетушка полулежала на сиденье, обхватив голову руками.

— Мне очень жаль, тетя Лили, — сказала Гардения. — Могу я что-нибудь для вас сделать?

— Бренди, — пробормотала герцогиня. — Мне нужно немного бренди.

Гардения позвонила, и спустя некоторое время стюард принес бутылку «Курвуазье» и два бокала. Он поставил все это на столик.

— Будете ли вы ужинать, мадам? — поинтересовался он. — Первая смена в шесть часов.

— Я позвоню позже.

— Слушаюсь, мадемуазель. Я приготовлю постели после того, как мы проедем Аньон. — Он вышел из купе, и Гардения налила бренди и протянула бокал тетушке.

— По крайней мере, нам удалось уехать, — сказала она. — Но все равно мы не можем чувствовать себя в безопасности, пока не пересечем границу завтра утром. Интересно, в какое время это будет.

— Около семи утра, — ответила ее тетушка. — Я часто ездила этим поездом.

— Еще почти шестнадцать часов! Неужели полиция за это время нас не обнаружит? Они могут послать телеграмму, и нас снимут с поезда на одной из станций.

Гардения принялась размышлять, не лучше ли было направиться в Бельгию или Голландию, но это означало, что им пришлось бы уезжать с Северного вокзала. Она пришла к выводу, что Берти был прав, и в Сюртэ считают, будто они направятся на север.

Тетя Лили снова протянула свой бокал. Она выпила вторую порцию бренди с такой же скоростью, как и первую, и постепенно на ее лице стал появляться румянец, и она больше не выглядела такой подавленной.

— Давайте я помогу вам снять шляпку и плащ, — сказала Гардения. — Нас уже никто не видит, и мы с таким же успехом можем устроиться поудобнее.

— Ты уверена, что барон покинул Париж? — спросила ее тетушка. — Я должна была попытаться связаться с ним, чтобы быть уверенной, что он в курсе всего происходящего.

— Мистер Каннингэм сказал, что он совершенно точно уехал, — холодно ответила Гардения.

— Я всегда чувствовала — так и случится, — пробормотала герцогиня, разговаривая скорее сама с собой, чем со своей племянницей. — Я никогда не доверяла этому Пьеру Гозлену.

— Кто бы смог ему доверять? — презрительно спросила Гардения. — Он был отвратительным типом.

— Но Генрих говорил, что он очень, очень умен.

Гардения судорожно глотнула воздух.

— Тетя Лили, как могли вы шпионить против Франции? — решительно спросила она. — Как вы, англичанка, могли опуститься до этого?

Ее тетушка взглянула на нее, как будто впервые осознав, с кем она разговаривает.

— Я ничего не признаю! — сказала она почти сердито. — Барон знал, что делал. Пьер Гозлен все наврал… наврал, ты слышишь меня? Если он сказал что-нибудь против Генриха или меня, это все неправда!