Агриков меч - [39]

Борис, чтобы расположение Васьки вернуть, стал пересказывать все услышанные от Петра байки про кровожадных вурдов и прочую нелюдь лесную. Но говорить пришлось урывками, скакал отряд быстро, а на скаку много не скажешь. Так на весь путь и растянул Борис свой рассказ.

В Тащилово прибывали волнами, отряд за отрядом. Дружинников сразу же размещали по дворам на постой, с приказом строгим из домов не высовываться, лошадей разводили, пристраивали, где только возможно, чтобы не мельтешило войско на сельских улицах, чтобы не пронюхал кто невзначай. Последний отряд прибыл в Тащилово ближе к вечеру, а тем кто передохнул, предстояло ещё добираться до деревень, устраивать засады, выставлять дозоры.

Борис настоял на том, чтобы отправиться в одну из засад – сидеть в селе с основным полком ему не хотелось. Юрий возражать не стал, но к нижегородскому отряду придал ещё человек пять ополченцев, тех самых что у Жёлудя увёл, и, не доверяя новичкам полностью, поставил над ними главным опытного дружинника, прозванного Рваным за покрывающие лицо и руки многочисленные рубцы.

Пётр вызвался тоже, но отец не отпустил. Обоих сыновей Юрий предпочёл оставить при себе и вовсе не из опаски за их жизни, а напротив, собираясь возложить на них начальство отрядами, которым предстоит охватывать вурово племя.

– Только вы вот что, если нападут вурды, не спешите их отгонять, – наставлял князь Бориса и Рваного. – Нам ведь что важно? Не с парочки уродцев шкуру спустить, а чтобы всех их накрыть, до единого. Так что отбиваться-то отбивайтесь, но всю силу раньше времени не показывайте. Пока мы с полком не прибудем. Ну а уж тогда и зададим им трёпку. Надолго запомнят.

Слепень показал дорогу к нужной деревеньке, и отряд Бориса поспешил выйти, тем более что небо наполовину покрылось тучами, зарядил дождик, и темнота подступила раньше, чем ожидалось. Вместе с муромскими ополченцами и Рваным отряд насчитывал чёртову дюжину. Число нехорошее, однако, на суеверия наплевали дружно. Против вурдов вышли, каких же ещё чертей опасаться? Куда большую опасность таила сама дорога. Её и днём-то разглядеть трудно – едва заметная тропинка, травой поросшая, а в сумраке под тёмным небом тем более. Но лошади и без людских глаз справились. Так что, несмотря на темень погоду, добрались до деревни вовремя.

До заката оставался ещё целый час, но окружающие деревню поля оказались безлюдны, хоть и не до конца убраны. Обычно в горячую уборочную пору селяне оставались в поле до предела, а иной раз и при лунном свете стожки собирали, но теперь жители опасались вурдов и потому ушли в дома раньше времени и загодя загнали под крышу весь скот.

Миновав мостик через ручей, дозорный отряд спешился возле ворот ближайшего двора. На шум вышли мужики, вооруженные топорами и рогатинами. Бабы и дети, выглядывающие из-за их спин, тоже оказались оружными. Оно и понятно – безропотно попадать на пир к вурдам никто из селян не спешил.

Деревенские жители поначалу встретили отряд настороженно. Юрий Ярославич, опасаясь спугнуть врага, не велел никого предупреждать о вылазке заранее. Поэтому мужики удивились появлению вооружённых людей. Даже испугались, пожалуй, – не подати ли неурочные пришли с них взимать, не бором ли чёрным запахло, не разбоем ли? Но, узнав, что отряд прислал муромский князь и прислал именно против вурдов, селяне обрадовались.

– Добро, – кивнул старый хозяин, уверенно, несмотря на возраст, сжимающий рукоять топора. – Давно мы с просьбами людей посылали. Отчаялись уж дождаться княжеских витязей. И вот, стало быть, дождались. Что делать собираетесь, как обороняться.

– Осмотреться бы нам сперва, пока ещё можно, – сказал Рваный.

– Что ж, осматривайтесь, – кивнул старик. – А лошадок в заграду ставьте.

Деревня состояла из нескольких стоящих отдельно хозяйственных построек и двух больших домов, в каждом из которых проживала одна семья – несколько ветхих стариков, два десятка мужчин и женщин и примерно столько же детей. Дома по устройству сильно отличались от тех, что можно увидеть в городе, и больше походили на небольшие крепости. Не ограниченные улицами, городскими стенами, многолюдством и плотной застройкой, они вольготно раздались вширь и, хотя издали дома показались Борису приземистыми, тесными, внутри оказалось довольно просторно.

Несколько жилых срубов, возведённых на высоких подклетах, соединялись мостом. Вместе с амбарами и хлевом, их окружала мощная изгородь из жердей. Всё это сооружение венчала единая, крытая соломой, крыша, под которой, среди саней, возков, мешков, бочек, заготовленных на всю предстоящую зиму поленниц дров, легко разместился бы весь княжеский полк, и ещё место для ополченцев осталось бы. А второй полк, случись такая нужда, вполне мог устроиться на сеновале под крышей.

Воины завели лошадей под огромную крышу, на всякий случай оставив их под седлом, осмотрели окрестности, и, приняв приглашение хозяина, отправились ужинать в одну из горниц. Селяне как выяснилось, жили совсем не бедно, а может быть, просто выложили всё что есть, радуясь помощи. Но сами за стол не сели, ушли все, кроме хозяина, и только детишки посматривали на гостей из-за двери.