Агония патриарха - [45]

Проводившиеся на основе галлюциногенов психологические эксперименты со смертью и рождением способствовали возобновлению интереса к этой древней теме. Особое значение имеют исследования д-ра Грофа, который пришел к выводу о параллели между биологическими стадиями рождения и психологической сферой, используя при этом понятие «перинатальных матриц». Уже Фрейд высказал предположение, что так называемые «океанические» переживания (известные мистикам), в какой-то мере являются отзвуком внутриутробной жизни. Однако для Грофа это еще не все: мучительные переживания взрослого, связанные с ощущением вечного проклятия и отчаянием - отзвук той боли, которую, как полагают, испытывает эмбрион, когда начались сокращения в матке, но родовой канал еще не открыт. По мнению Грофа, в это время мы переживаем ощущения ущемлённости, замкнутости, подавленности и удушья. С другой стороны, напоминающие о смерти переживания взрослого человека в какой-то мере отражают переживания младенца в момент появления его из утробы, когда казалось бы, что приближается конец его существования.

Около десяти лет назад (под эгидой Института имени Гете в Чили) мне довелось выступить с докладом об «интегративной психологии и новом шаманизме». Я предпочел говорить тогда об «интегративной психологии», так как выступал перед аудиторией, плохо знакомой с «трансперсональной психологией». Теперь в Соединенных Штатах считается нормой говорить о «трансперсональной психологии и новом шаманизме», поскольку трансперсональная психология уже определилась в качестве холистической и получила благодаря усилиям ее представителей признание со стороны академических кругов в качестве воплощения духа нового шаманизма.

Указывая на такую связь между неошаманским Zeitgeist (духом нашего времени) и электрическим, синтезириующим, недогматическим духом современной психологии, я намеревался подробнее остановиться на мысли, что новые формы «физических упражнений», которые д-р Томас Ханна назвал «новой соматологией», также являются воплощением нового шаманизма. Это объясняется тем, что специалисты (которые в последние десятилетия прошли подготовку в школах физических упражнений, возникших после появления школы Эльзы Гиндлер и дыхательной терапии в Германии в начале века, или использовали методы, разработанные Матиасом Александром в Австралии, Рольферсом, биоэнергетиками и другими специалистами) достигли невербальной сферы, которая требует редкого сочетания интуиции и понимания тела. Кроме того, специалисты, использующие разные подходы к осмыслению работы сознания на основе тела, признают ценность чисто шаманского опыта работы с энергиями тела, что свидетельствует в пользу вышеприведенных рассуждений о кундалини. Особенно поразителен здесь случай Вильгельма Рейха, которого можно считать первооткрывателем феномена кундалини в наше время.

Говоря о своем докладе о шаманском духе «Движения за развитие человеческого потенциала, я открыл для себя, что, подобно тому, как последняя революция в области сознания вызвала новый расцвет фрейдизма (от которого она отпочковалась и благодаря которому получила поддержку), так и новый шаманизм представляет собой ни что иное, как расцвет древнего шаманизма, который неотделим от истоков современной психотерапии. Величайшие новаторы к области психотерапии обладали самыми характерными чертами шамана. Именно такой личностью был Зигмунд Фрейд, которому мы более других обязаны современной психологической ориентацией.

Я нередко говорил, что Фрейд был скорее писателем, чем ученым, и поэтому вполне заслуженно получил Нобелевскую премию по литературе. Его можно назвать и пророком, хотя он не верил в существование высшего мира, а лишь указывал на наши недуги. Уверен, что придет время, когда многие наши мысли о Фрейде (как и о Марксе) устареют, и тогда станет очевидным, что главное в нем - не научность, а профетическая личность, воплотившая в себе тот импульс, что он передал нашей культуре благодаря его стремлению к самопознанию.

Фрейда можно считать культурным героем, который обладал огромным мужеством, чтобы признать существование своего невроза и истолковать его, оставаясь при этом невротиком в той же мере, в какой были невротиками его «обычные», нормальные соотечественники (пожалуй, он был здоровее большинства из них). Его мужество заглянуть (подобно шаманам) в бездну послужило зародышем широкого признания существования указанного недуга и психического заболевания, возникшего в постфрейдовский период.

Известно, что в день похорон своего отца Фрейд потерял сознание. Тогда он признался, что, подобно своим пациентам, ненавидел отца, которого, как ему казалось всю жизнь, очень любил. Когда в порыве откровенности Фрейд открыл свою «эдипову ненависть», возник этот феномен, благодаря которому со временем оформилась идея универсального невроза человечества. Ибо если ум Фрейда существенно не отличается от ума его родителей, не означает ли это, что мы, в большинстве своем, разделяем одни и те же превратности судьбы? Через некоторое время идея универсального невроза приобрела доверие во всем мире.