Агония - [14]

Но было слишком поздно. Раздался оглушительный треск. Всех, кто стоял на палубе, окатило фонтаном грязной воды: закрывавший кабину стеклянный колпак сорвало и отбросило далеко в сторону, словно внутри самолета взорвалась бомба. Несколько мгновений на палубе царила полная неразбериха. Спасатели, ослепленные хлынувшей им в лицо водой, протирали глаза, кое-кто из полицейских выронил оружие и теперь ползал под ногами у остальных, шаря руками по палубе в поисках пистолета. Когда и те и другие пришли в себя, Элли уже и след простыл. Раскуроченный самолет быстро заполнялся водой, а начальник речной полиции с воплями метался по палубе — на голове у него сидела взъерошенная обезьяна.

— Помогите, помогите! — надрывался он, — А-а-а-а, отцепите от меня это чудовище!

Толстяк отчаянно мотал головой, пытаясь стряхнуть с себя обезьяну. Полицейские, позабыв об оружии, бегали вокруг своего начальника, напоминая участников игры в третий лишний, которые мечутся вокруг одного-единственного стула. Вся эта беготня и шум еще больше пугали Пака. Неожиданно он выгнул спину и вцепился в ухо начальнику полиции, затем вскинул голову и, оскалив окровавленную пасть, издал душераздирающий вопль. Никогда в жизни полицейские не видели ничего более ужасного. Орущая обезьяна с окровавленными клыками показалась полицейским исчадием ада, они окаменели, и теперь сцена напоминала игру в замри-умри.

— Да не стойте же вы, как стадо баранов! — раздался крик Гормана. Он растерянно озирался по сторонам, не понимая, куда могла подеваться Элли, — Пристрелите эту чертову обезьяну и найдите мне эту ПРОКЛЯТУЮ ДЕВЧОНКУ!

А Элли тем временем находилась неподалеку от них — ухватившись руками за якорную цепь, она прижималась к борту лодки. Течение в реке оказалось настолько сильным, что Элли с трудом удерживалась на месте, от холода перехватывало дыхание. Она из последних сил цеплялась за цепь, пытаясь противостоять напору воды.

«Нет, Пак не выдержит такого путешествия, — в отчаянии думала Элли. — Слишком холодно, и течение слишком быстрое, он погибнет, как только коснется воды».

Зубы отбивали барабанную дробь, коченеющие пальцы сами собой начали разжиматься, течение потащило ее прочь, но в последнее мгновение Элли все же успела перехватить руку и удержалась возле борта. Она слышала вопли начальника полиции и приказ Гормана пристрелить Пака. Желание спасти своего друга придало ей силы. Элли вскарабкалась наверх, подтянулась на руках и, перевалив через ограждение, спрыгнула на палубу. Необычный вид Элли заставил полицейских отшатнуться. В своем белом комбинезоне она напоминала ангела, который неожиданно спустился к ним на судно, но ее горящие глаза были чернее воды за бортом. Элли заправила за уши мокрые пряди волос и молча взглянула на Пака; обезьяна тут же отпустила начальника полиции и одним мощным прыжком перелетела на руки хозяйке. Пак прижался к груди Элли и уткнулся носом ей в шею.

— Убейте их, — прохрипел Горман, от ярости он почти лишился голоса. — Ну, чего уставились, стреляйте!

В этот момент обессилевший начальник полиции покачнулся, сделал несколько неуверенных шагов и рухнул за борт.

— Нет! — невольно вскрикнула Элли. — Помогите же ему!

Однако никто не двинулся с места. Для них толстяк превратился в покойника, как только мохнатая обезьянья лапа прикоснулась к нему. Они молча наблюдали за тем, как черная вязкая вода поглотила начальника полиции. Затем полицейские вскинули руки с пистолетами и направили их на Элли. На этот раз у них не было ни малейших сомнений: перед ними стоял ребенок, на руках у которого сидела зараженная чумой обезьяна. Кроме того, они не могли забыть сорванный колпак самолета — не иначе девчонка обладает какой-то дьявольской силой. Однако они и предположить не могли, какие чудеса им еще предстоит увидеть. Воспоминания об этой встрече ранним сырым утром посредине черной реки, бесшумно несущей свои холодные воды, будут преследовать полицейских до конца жизни.

Как только они вскинули пистолеты, собираясь пристрелить девчонку и ее ужасную обезьяну, глаза Элли вспыхнули, словно раскаленные угли, а бледная кожа начала светиться, как будто внутри у нее зажглась яркая лампочка. Полицейские почувствовали странное жжение в кончиках пальцев и ладонях; казалось, энергия, которую излучал взгляд Элли, пронзает их насквозь, ускоряя ритм сердца и заставляя кровь быстрее нестись по жилам. Неожиданно пистолеты полицейских повели себя самым странным образом: они начали подрагивать и извиваться, как живые, словно оружие само пыталось выскочить из руки. Стоявшая перед ними девочка не произносила ни слова, она не двигалась и даже не моргала, просто с невозмутимым видом смотрела на них. Но полицейские не могли выстрелить в нее. Пистолеты отказывались целиться в Элли, хотя полицейские изо всех сил сжимали их обеими руками. И, прежде чем стражи порядка успели сообразить, что происходит, два пистолета оказались в руках у Элли, остальные полетели за борт. Потрясенные полицейские то смотрели на свои ладони, как будто впервые видели их, то переводили полный ужаса взгляд на Элли.