Агнесса Сорель – повелительница красоты - [3]

– Агнесса, милая, проследи, прошу тебя, чтобы гостей расселили в правильные комнаты. Ты понимаешь, что я имею в виду! – с многозначительным взглядом сказала ей Изабелла. И она понимала. Агнесса лично следила, чтобы все наставления ее хозяйки были выполнены неукоснительно. Чтобы мокрая одежда была высушена, обувь вычищена, чтобы гости могли занять свои комнаты и отдохнуть там, прежде чем спуститься в Большой зал для приемов. Чтобы ярко горел огонь в каминах у каждой из стен, завешенной знаменитыми гобеленами. Агнесса очень хорошо помнит свой первый визит в Анжер, когда королева Иоланда рассказывала ей, что эти гобелены перешли в наследство от старого короля Карла V ее обожаемому мужу, герцогу Людовику II Анжуйскому; что они представляют собой самую древнюю серию гобеленов, когда-либо созданных во Франции, что создал их художник из Брюгге как напоминание об Апокалипсисе. И сегодня, в этот скорбный день, их пылающие цвета – красный, желтый и кобальтово-синий – резко контрастируют с серым небом и грустными лицами собравшихся.

Изабелла оставляет Агнессу у входа в Большой зал встречать гостей, а сама идет общаться с теми, кто уже прибыл. Среди тех, кто входит в зал, – Карл, граф Мэна, самый младший из детей Иоланды, двадцативосьмилетний красавец. Он узнает фрейлину своей матери и тепло приветствует ее:

– Моя дорогая Агнесса, ты еще больше похорошела! И твое присутствие было очень важным для моей матери в ее последние дни – все семейство Анжу благодарно тебе за это, – и он элегантно целует ей руку. Довольно неожиданно для принца крови – и это заставляет Агнессу вспыхнуть.

Как и Рене, Карл одет в соответствующее черное платье – королевский траурный протокол позволяет добавить к черному костюму только жемчужную или бриллиантовую булавку. Братья обнимаются, в глазах у обоих стоят слезы. Потом они окидывают друг друга изучающими взглядами, и Рене замечает, что за прошедшие с их последней встречи четыре года брат его сильно изменился.

– Почему же я не приехал сюда сразу, как только высадился в Марселе? Почему не подумал, что она может просто не дожить до моего приезда?! – с тоской произносит Рене. Карл только едва заметно качает головой, а Рене продолжает: – Мне так тяжело… сердце рвется на части. Я так стыдился своего поражения в Провансе – так стыдился, что не осмелился предстать перед ней. Ты понимаешь меня, мой дорогой брат? – И они снова обнимаются, содрогаясь от рыданий. – Она годами отдавала мне все, что у нее было, лишая тебя и наших сестер всего, ради того чтобы моя армия могла противостоять нашему кузену, этому узурпатору Альфонсо Арагонскому – как же я ненавижу его! Но даже этих ее колоссальных усилий оказалось недостаточно… – Карл продолжает хранить молчание, позволяя Рене выплеснуть рвущиеся наружу гнев и отчаяние. – Мы оба с тобой знаем, что она никогда не верила в то, что сама называла «химерой королевства Сицилии», в ту фантазию, которая перешла к нам от нашего отца и брата Людовика и которая убила их обоих. И несмотря на это, она не только позволила мне уехать – она сама оплатила мое путешествие. Она знала, что не сможет помешать мне в моем желании самому управлять принадлежащим мне по закону королевством. Скажи, что ты понимаешь меня! – молит он.

Агнесса видит, как Карл опять едва заметно качает головой.

Что же он может сказать – теперь, когда уже все равно ничего не исправить? Теперь он может только поддерживать Рене.

– Успокойся, мой дорогой брат. Она знала, что тебе ничего не угрожает – и этого было довольно. Мать написала мне – и твоей сестре Марии, – когда получила весточку о твоем прибытии в Марсель. Иоланду переполняли радость и облегчение по поводу твоего благополучного спасения, и на самом деле она так и ожидала, что ты задержишься на юге. Да, это правда. Так что перестань казниться, умоляю тебя! Никого из нас не было рядом с ней в момент кончины. Мы все постоянно связывались с ней, посылали с гонцами письма каждый день – и все были уверены, что с ней все хорошо. Ты должен утешать себя тем, что теперь она встретилась с папой на небесах.

Слез больше нет. Оба брата понимают, что эти слова Карла были сказаны, чтобы облегчить их общую боль от потери. Агнесса часто слышала в Неаполе, как король Рене говорит с гордостью и любовью: «Мой младший брат Карл всегда был умнее меня – его ждет отличное будущее при дворе короля Франции». И она думает, что ее хозяин был совершенно прав.

Глава 2

Но времени на воспоминания о Неаполе и той жизни, которая была раньше, нет. Те, кто приплыл во Францию вместе с молодой королевой Сицилии, понимают это, как и те, кто прибыл год спустя вместе с королем Рене. Это их новая жизнь, новая действительность – и сейчас здесь, в Анжере, Рене и Изабель должны занять свои места герцога и герцогини Анжуйских и принять с честью множество гостей, прибывших, чтобы почтить память его матери.

Услышав, что приехал отец, младшие дети Рене и Изабеллы, Людовик и маленькая Иоланда, которых Рене не видел целый год, врываются в Большой зал – и слезы радости текут по их лицам.

Дети вежливо здороваются с многочисленными родственниками и друзьями семьи, которые говорят вполголоса в знак уважения к их почившей бабушке, лежащей в часовне за соседней дверью. Подумать только – всего чуть меньше года назад они прибыли сюда, в Анжу, и были так счастливы с нею в Сомюре, болтая и играя с ее бесчисленными собаками.