Агентурная кличка - Трианон. Воспоминания контрразведчика - [5]

Позже то же самое произошло и с характеристиками интересовавших Говорухина иностранцев, с которыми Огородник уже успел познакомиться.

Случилось так, что жены Говорухина и Огородника подружились. По тем или иным причинам они стали со временем встречаться в свободное время чаще, чем прежде, что позволило Говорухину получше узнать Александра и составить о нем более полное представление. Несколько лет проработавший в наших загранточках, он был довольно опытным оперативным работником, неплохо разбиравшимся в людях. В целом, по его мнению, Огородник производил хорошее впечатление. Он выгодно отличался от многих сотрудников посольства своей интеллигентностью, эрудицией, выдержанностью и умением преподнести себя, что не укрылось от взгляда Говорухина. Огородник знал себе цену и был, конечно, не из тех людей, о которых говорят, что у него душа нараспашку: он более относился к категории «себе на уме». Как отмечал позже Говорухин, просматривалось определенное несоответствие между его довольно эмоциональными заявлениями о своем желании оказать помощь сотрудникам госбезопасности и тем, как это выглядело в действительности.

Продолжая встречаться с Огородником, он по прошествии определенного времени, к немалому своему огорчению, пришел к выводу, что дальнейшее продолжение оперативного контакта с ним перспектив не имеет. Вероятно, как он полагал, Огороднику просто было не по душе рассказывать о своих товарищах людям из безопасности, что в принципе было явлением нередким. Говорухин, после довольно продолжительных размышлений, решил посоветоваться по этому поводу с резидентом, которому он и раньше докладывал о своих проблемах с Огородником. После тщательного анализа и обсуждения сложившейся ситуации и с учетом наблюдений самого резидента было решено от услуг Огородника, по крайней мере на время, отказаться, каких-либо новых поручений не давать, но ему об этом официально не объявлять, а продолжать общение, сохраняя видимость контакта в надежде на то, что со временем тот сам проявит инициативу. Но этого, как оказалось впоследствии, не случилось, и сам Огородник к продолжению контакта интереса не проявил.

В их личных взаимоотношениях внешне ничего не изменилось. Говорухин не счел необходимым каким-либо образом влиять на отношения своей супруги с Александрой Арутинян, женой Огородника. И все-таки был один человек, от внимания которого не укрылось, что в отношениях между сотрудниками резидентуры и Огородником пробежал холодок. Это была Ольга Серова, жена одного из сотрудников советского торгового представительства, о которой речь пойдет несколько позже.

Богота. Недалеко от советского посольства расположен отель «Хилтон» — сорокапятиэтажный гостиничный комплекс темно-красного цвета всемирно известной американской фирмы с парком, бассейнами, саунами и массажными кабинетами, боулингом, рестораном и барами, бесконечными холлами и игральными автоматами, гаражами, прокатом автомашин и безупречным сервисом. Словом, со всем тем, что может оказаться необходимым и интересным многочисленным состоятельным туристам, бизнесменам и другой публике, не привыкшей считать каждый доллар, тем более цент. Номера в гостинице, оборудованные кондиционерами, отличаются изысканностью обстановки и комфортом. В «Хилтоне» всегда имеются свободные места на любой вкус. Надо только иметь при себе деньги, платить за все, и немало!

После партии в боулинг за столиком в креслах отдыхают два сотрудника американского посольства: Рональд и Джон.

Рональд — высокий и стройный блондин сорока пяти лет, с правильными чертами лица. Своей внешностью напоминает всегда уверенного в себе американского ковбоя. Он уже не в первый раз в этой стране: еще в студенческие годы некоторое время учился, а затем стажировался в Национальном университете Колумбии. Вместе с женой, сыном и дочерью проживает в просторном особняке в пригороде Боготы.

Джон — шатен среднего роста, около сорока лет, с небольшими усиками, более похожий на коренного жителя Колумбии, чем на американца. Он тоже женат, и у него двое детей. Сегодня ему просто не везло: то шары были слишком тяжелы, то они после броска на полпути скатывались с дорожки в желоб, даже не задевая кегли. Общий счет, светившийся на экране дисплея, был не в его пользу. Это*огорчало его, ранило самолюбие, но он старался не придавать этому серьезного значения и отвлекался разговорами на другую тему.

— Послушай, Рон, а тебе не кажется странным, что всякий раз, когда в правительственных кругах Колумбии решается вопрос о направлении нашего друга Дангонда Урибе в качестве посла в Москву, в местных газетенках появляются статьи с намеками на его связи с ЦРУ?

— Я уверен, Джон, что это происки советского посольства, которое распространяет соответствующие слухи через местных коммунистов. Тут, вне сомнения, не обошлось без русских. Достаточно сказать, что подобное случалось уже неоднократно. Впрочем, надо отдать должное их информированности. Вчера я виделся с Пилар, и она сообщила мне весьма интересные сведения о связях прибывшего из Каракаса Карлоса в Колумбии, в частности с коммунистами. У этой чертовки удивительный нюх и проницательность. Недаром в ее жилах течет кровь испанских грандов!