Агент алеф-класса - [10]

И вот сейчас меня обвинили в непрофессионализме…

— Прошу прощения, — произнесла я осипшим голосом. — Этого… больше не повторится.

Несколько мучительно долгих минут Глэнда изучала меня янтарными глазами. Я всегда поражалась тому, как она умеет вот так молча смотреть. Кажется, что ничего не происходит, и в то же время на душе становится как-то особенно маетно.

— Керрисон просила за тебя. — Голос начальницы прозвучал неожиданно мягко. — Я перепроверила и лично убедилась в том, что ты ни разу не ходила в отпуск вот уже как несколько лет.

— Вы прекрасно знаете, что агент — это не профессия, это состояние души. Я не хочу в отпуск.

— Знаю, — легко согласилась начальница. — Именно поэтому ты отстраняешься от работы на целый месяц.

Целый месяц?.. От бессилия мне захотелось завыть. Что может делать человек, не имеющий близких друзей и семьи, любимого хобби или домашнего питомца, приученный к колоссальным физическим нагрузкам и логическим загадкам, тридцать дней подряд? Разве можно придумать для меня наказание хуже?

— Если агентство не нуждается в моих услугах в ближайший месяц, может, вы разрешите погрузить меня в анабиоз на это время? — я сделала слабую попытку хоть как-то скрасить предстоящие дни отпуска.

— Исключено, — разом обрубила все мои надежды эльтонийка. — Док сообщила, что у тебя слишком большая концентрация препаратов в крови от последних заданий. Тебе необходимо очиститься, а для этого требуется движение и хорошее кровообращение.

Стерва. Не Кэйти. Глэнда. Ведь прекрасно понимает, что работа для меня необходима как воздух. Могла бы нагрузить чем-то простым, для чего не потребуются изменения во внешности, но нет, специально отправляет в отпуск.

— Это всё?

— Да, агент Керроу. Это всё. Можете идти.

— Спасибо. Служу Эльтону.

Из здания Эльтонийской Службы Разведки я вылетела на первой космической. В прямом смысле.

Глава 3. Однорукий бандит

Полдня от клокочущей злости я громила собственную квартиру, пытаясь выплеснуть наружу то, что калёным железом выжигало внутренности. Осознание, что, согласно протоколу, Э-Эс-Эр сотруднику, пребывающему в отпуске, запрещено посещать офис, а тренажёрный зал для агентов находится именно там, стало последней каплей моего самообладания. Я в кровь разодрала костяшки пальцев, перебила всё, что можно было разбить и даже то, что считалось сделанным из антивандальных материалов. Робот-уборщик от страха пискнул что-то невнятное и спрятался в подсобном помещении. Особенно не поздоровилось зеркалам. Глядя на собственное перекошенное от ярости отражение с лицом незнакомки, я почувствовала, что медленно задыхаюсь. Мне в буквальном смысле стало нечем дышать.

И в тот момент, когда я думала, что хуже уже быть не может, позвонила мама.

— Принять вызов, отключить визуализацию образа с моей стороны, — произнесла я севшим голосом.

— Ксандрюша, девочка моя, что-то мы давно не общались. Как у тебя дела? Как работа? Ой, что-то со связью! Почему я тебя не вижу? — выпалила на одном дыхании невероятно красивая эльтонийка.

Я хмыкнула, рассматривая маму, которая выглядела как моя ровесница. Золотистый цвет лица, ровная гладкая кожа, лоб без намёка на морщины, красивый миндалевидный разрез глаз. Судя по всему, она снова летала на Миттарию к своему косметологу.

— Мам, мы разговаривали последний раз два с половиной года назад. Ты отказалась назвать имя и расу моего отца, если помнишь, — произнесла я устало.

— Ой, кто старое помянет, у того хвост облысеет. И вообще, неужели я должна помнить, как зовут всех моих поклонников? — звонко рассмеялась эльтонийка словно остроумной шутке, а затем резко понизила голос до раздражённого шёпота. — И перестань уже «мамкать», вдруг кто услышит? Для тебя Элеонора или просто Элен. Мой продюсер уверен, что мне всего семьдесят!

— Опять к Джордано летала? Ты в курсе, что нельзя делать более одного омоложения за десять лет?

— Ой, да всё это глупости… — Элен легкомысленно махнула рукой. — Джордано лучший из лучших косметологов в галактике. Тем более ты сама знаешь, что в моём бизнесе, да и на Эльтоне, внешность — это всё.

Да уж, для Элеоноры внешние данные всегда была самым главным критерием во всём. Она даже всё моё детство хвасталась перед подругами, словно породистым щенком, а я боялась, что когда-нибудь выяснится, что мои гены не настолько идеальны, как хотелось бы того матери, и в них нет-нет да и завалялась рецессивная аллель.

Я горько хмыкнула.

— Смотрю, ты совсем не изменилась, по-прежнему верна лишь одному мужчине в галактике — своему косметологу.

Ирония моей фразы заключалась в том, что самый известный косметолог на Миттарии Джордано Джулли предпочитал в личных отношениях мужчин.

— Вот ты с моё поживёшь и сама поймёшь, что импланты и инъекции ботокса — вещи жизненно необходимые для любой уважающей себя женщины, — серьёзно заговорила Элеонора.

Она любила меня поучать, а я в это время грустно думала о том, насколько мы с ней разные. Я в отличие от неё мечтала о том, чтобы хотя бы месяц походить со своим настоящим лицом, а не накачанным ботоксом и прочей дрянью.

— … Ты меня вообще слышишь? — донёсся голос мамы.