Агата - [20]

– Ничего, выправим.

– Кажется, у меня это… спондилит, – солидным тоном вставила Агата.

На миссис Брейтуэйт термин не произвел ни малейшего впечатления.

– Понимаю, дорогуша. Спинка болит.

– Ну что, я вас оставлю? – спросила Эвелин. – Мне подождать за дверью?

Агата растерялась.

– Знаешь что, – решила Эвелин. – Встретимся за обедом в ресторанчике «Бетти». Второй дом от угла.

– С удовольствием, – отозвалась Агата. – Прекрасная мысль!

И последовала за миссис Брейтуэйт по длинным низким коридорам. Они прошли через мрачную, словно тюремный карцер, комнату с ванной в ржавых потеках и прикрепленной к стене замысловатой системой перевитых кольцами шлангов и кабелей, соединенной с панелью, пестрящей какими-то шкалами, циферблатами и стрелками.

– Вы наших пакостей не бойтесь, миссис Нил. Они не так страшны, как кажутся.

– Но вид у них и правда жуткий, – заметила Агата и следом за докторшей вошла в следующую комнату, битком набитую всевозможным оборудованием, а кроме того, там были кожаные кресла, тренажер с отягощением, неизбежные пальмы в вазонах, а позади всего этого – маленький письменный стол, усевшись за который миссис Брейтуэйт принялась что-то строчить в своем журнале.

Внимание Агаты привлек шестифутовый короб с сиденьем внутри, окруженным множеством ярких электрических ламп.

– Тоже пакость? – поинтересовалась она.

– Это, дорогуша, лампы направленного света. Очень помогает при артрите. А теперь займемся вами. Кроме спины, на что-нибудь еще жалуемся?

– Нет.

Миссис Брейтуэйт смерила Агате пульс и давление, подала ей какую-то белую хламиду и велела пойти в смежную комнату переодеться, после чего ей было ведено лечь на кушетку. По команде врача она подымала то руку, то ногу, а миссис Брейтуэйт прощупывала каждый сустав, каждую мышцу и каждый нерв.

– А теперь свесили голову с кушетки, миссис Нил, вот так! Умничка! Теперь встали. Руки в стороны. Хорошо! А теперь медленно опускаем их на голову. Правильно.

А теперь чуть быстрее! Покрутили кистями – вот так! Где-нибудь больно?

Агата кивнула:

– В поясницу отдает.

– А теперь наклонились и достали до пола.

Агата сморщилась от боли.

– А теперь сядьте-ка на стул и руками обхватите спинку. Нет-нет, верхом, задом наперед. И – обхватили спинку стула, вот так. – Миссис Брейтуэйт медленно прощупывала ее позвоночник, снизу вверх. – В поясничном отделе ничего не нахожу. Какая вы зажатая, миссис Нил!

Мышечные волокна у вас прямо в жгуты скручены. Но ничего серьезного не вижу. Что вам нужно, так это турецкая баня и хороший массаж. Пойдемте. Надевайте шлепанцы и пошли за мной.

Пройдя по коридору мимо других пациенток в таких же белых хламидах, они вошли в просторное, разделенное на секции помещение турецких бань, украшенное мавританскими арками и пестрым кафелем. В конце его был бассейн, в котором плескались несколько женщин. На краю его миссис Брейтуэйт остановилась, чтобы вытащить из воды престарелую леди, – та явно не умела плавать и уже успела натерпеться страха. В другом конце помещения была парная, где дамы исходили потом, лежа на мраморных плитах.

– Как рыбы на столе, – заметила Агата.

– Вареные рыбы, миссис Нил. И вы тоже поваритесь – десять минут.

После парной миссис Брейтуэйт велела пациентке принять душ, а затем принялась массировать ее.

– Мама моя говаривала: «Руки у тебя, Джессика, что надо. И откуда у тебя в них такая силища?» – Мисс Кроули сказала мне, что гальванические ванны очень укрепляют мышцы. И что от них вроде бы худеют.

– Это правда, но худеть вам незачем.

– Я-то выбралась в Харрогет, чтобы все тут перепробовать. Когда я смогу принять гальваническую ванну?

Физиотерапевт замялась.

– Видите ли, обычно мы назначаем их только при серьезных поражениях мышечной системы. Они небезопасны. – Она стерла остатки массажного крема с Агатиной спины. – А теперь перевернитесь-ка, миссис Нил.

* * *

По пути на обед Агата заглянула в библиотеку и, взяв новинки последнего месяца – два детектива: «Поезд-призрак» и «Двойной палец», – поспешила в кафе.

Эвелин, видя, как Агата уплетает креветки, заметила:

– Ага! Ты обожаешь по крайней мере две вещи – креветки и детективы!

– Прошу прощения?

– Я пытаюсь понять, кто ты есть на самом деле. – Эвелин замолчала. – Это, конечно, некоторая наглость с моей стороны… Наверное, все оттого, что ты мне очень понравилась…

Ты тут лучше всех, с тобой можно обо всем поговорить.

– Обжора я страшная, это точно.

– А что ты еще любишь?

– Погоди. Значит, так: дорогие машины, красивые платья, мебель из папье-маше. Собак. Обожаю собак.

И музыку, особенно романсы – сама собиралась стать певицей, но таланта не хватило. А ты что любишь, Эвелин?

– Проще сказать, чего я не люблю.

– Хорошо. Чего же ты не любишь?

– Хризантемы.

Агата улыбнулась.

– А еще?

– Нашего премьер-министра. Он у нас, судя по газетам, такой цельный, такой здоровый – «как запах яблок в гнилостной атмосфере послевоенного декаданса».

– Вижу, ты девушка современная!

– Что ты! «Декаданса» я тоже не люблю. Всех этих лондонских девиц с их убийственными сигаретами с верблюдом на пачке. Подозреваю, не такие они лихие на самом деле, хотя, правду сказать, я ни с одной лично не встречалась. Но думаю, что прокатиться на этом самом верблюде они бы побоялись!