Африканская охота для дам - [2]

– Ах, вы медик? – воскликнула тетка. – Ну, тогда вам и напоминать не надо, что по возвращении вы должны сходить в районную поликлинику и сказать, чтобы на вашу карточку наклеили красный треугольник.

– Зачем?! – простонала я. Чтобы не вызвать новый поток ее речей, я не стала объяснять, что у меня отродясь не было карточки в районной поликлинике и заводить ее (даже без красного треугольника) я не собираюсь.

– Как прибывшей из жарких стран, – отчеканила тетка и углубилась в рассказ о страшных болезнях, которые могут начать меня преследовать по возвращении. Я их, видите ли, просто должна подцепить в «своей» Бразилии, а проявиться они могут позднее, и врачам (из районной поликлиники) надо знать, от чего меня потом лечить.

«Да врачи из районной поликлиники отродясь человека с болезнями жарких стран не видели! Хотя бы потому, что те, кто по жарким странам ездит, в районных поликлиниках не лечатся», – хотелось рявкнуть мне, но я сдержалась, приложив волевое усилие. «Чем раньше тетка выговорится, тем быстрее ты отсюда уйдешь», – сказала я самой себе.

Наконец я дождалась того счастливого момента, когда мне сделали прививку и я смогла покинуть здание поликлиники. Теперь, отправляя туристов на укол, я предупреждаю, к чему им следует быть готовыми и что мы в турфирме за маразм сотрудников медучреждений ответственности не несем.

Полезную информацию (то есть предупреждение) я смогла получить только от медсестры: десять дней после прививки нельзя употреблять алкоголь, даже пиво. Вот о чем надо было предупреждать во время «инструктажа», а не об «ихних» комарах.

Кстати, в Бразилии я не встретилась ни с одним кровососущим, правда, была только в Рио-де-Жанейро. Местный гид объяснила нам, что бразильские санслужбы очень серьезно борются со всякими мошками, даже самыми безобидными. Если в городе появляется хоть какая-то мошкара, гнездо этих тварей в течение двух недель заливают химикатами. Предыдущая мелкая летучая тварь появлялась семь лет назад… Даже некому было заглянуть в мой паспорт! И вообще, прививку было делать незачем: в Бразилии с желтой лихорадкой покончили в двадцатые годы двадцатого века, и эта прививка для въезда в страну не требуется, просто наша отечественная медицина снимает деньги.

Но перед полетом в Африку я не могла точно сказать, потребуется там прививочный сертификат или нет, и велела всем клиентам, у кого эта прививка не сделана, на самом деле уколоться и в течение десяти дней воздерживаться от интимного общения с зеленым змием. Африка – это все-таки не Южная Америка. Но оказалось, что прививка сделана у всех: клиенты, собирающиеся со мной на сафари, успели побывать хоть в одной стране, перед поездкой в которую из турфирмы их отправляли уколоться. Вот и прекрасно.

Мы летели через Париж: этот путь оказался самым удобным. Признаться, из всех западных авиакомпаний я поставила бы Эр Франс на последнее место – из-за скудной кормежки. Но при вылете из Питера у них получаются удобные стыковки по нескольким популярным направлениям, и эта авиакомпания – далеко на самая дорогая, плюс предоставляются очень хорошие скидки на группы. Клиентов я предупредила, чтобы взяли с собой в самолет закуску: в небесах пожрать не купишь ни за какие деньги. Сама дала задание братцу.

Рейс на Хабебе (столицу Замбары) получался ночным: три с половиной часа из Питера до Парижа, три часа в Шарль де Голле – и вперед, к цели. Ну, не совсем, конечно – мы не собирались долго задерживаться в Хабебе, нас в Замбаре интересовали другие места.

События начали бурно развиваться в «Боинге-747», в который мы загрузились в Париже.

В нем оказалась не только питерская группа, к нам также подключились люди, прилетевшие в Париж Аэрофлотом из Москвы. Та группа, по большей части, включала сибиряков, летевших погреться в Африку из занесенных снегом просторов родной страны.

Мужики уже успели «нагрузиться» по пути в Москву, потом и в столице, добавили по пути в Париж, в аэропорту Парижа продолжили. Также отоварились в магазине дьюти-фри качественным иностранным питьем, бутылки громко позвякивали, когда группа сибирских мужиков, поддерживая друг друга, следовала от автобуса к трапу, а потом с большим трудом взбиралась по ступенькам. Едва опустившись в самолетные кресла, мужики решили отметить вылет из Парижа и открыли очередную бутылку виски.

Костя, Сашка, я и моя давняя подруга Вера, с которой мы учились в одной школе, но сошлись только после моего возвращения из Афгана (у нас разница в возрасте – шесть лет), сидели в центре салона, где четыре кресла соединены вместе. Сибирские мужики заняли шесть кресел у окна – два ряда друг за другом. Кресла перед нами занимали Алексей Петрович Карташов (он же – Афганец, с которым у меня то вспыхивает, то затухает любовь) с соратниками. Они и составили костяк клиентов моей турфирмы. Остальные туристы рассредоточились по всему салону. Алексей Петрович устроился у левого прохода, прямо передо мной. Рядом с ним восседал его верный телохранитель Вовчик, которого я иногда про себя именую «двустворчатым шкафом» (уж очень похож, в основном габаритами и «ловкостью»), ему в затылок смотрел мой сын. Рядом с сыном сидела Верка, сжимавшая руку моего братца, боящегося самолетов. Братец много лет питает к Верке страсть, которую она иногда удовлетворяет, в основном чтобы подвигнуть Костю на какие-то действия, необходимые нам обеим. После сеанса любви с Веркой Костя готов на любые подвиги.