Афоризмы - [4]

Силой ничего не верши.

С враждой развязывайся.

Над осмеиваемыми не тешься – наживешь в них врагов.

Хилон

(VIв. до н.э.)

спартанский законодатель

Ничего сверх меры.

Познай самого себя.[44]

Если тебе причинили ущерб – примирись, если оскорбили – отомсти.[45]

Не грозись: это дело бабье.[46]

Мертвых не хули.[47]

Языком не упреждай мысль.[48]

Когда говоришь, руками не размахивай – это знак безумства.[49]

Счастлив тиран, который умрет у себя дома своей смертью![50]

Пробным камнем испытывают золото, а золотом испытывается человек.

Не позволяй твоему языку опережать твою мысль.

Сдерживай язык, особенно в застолье.

Не злословь о ближнем, чтобы не услышать такого, чему сам не порадуешься.

За порукой – расплата.

Самому умному философу трудно отвечать на глупые вопросы.

К друзьям спеши проворнее в несчастье, чем в счастье.

Чужой беде не смейся.

Истрачивая деньги на ненужное, ты мало будешь иметь их на необходимое.

Хорошо начальствовать учись на своем доме.

Лучше избирай наказание, нежели гнусную корысть, ибо первое огорчит на один раз, а второе навсегда.

Избегай постыдного.

О мертвых следует говорить или хорошо, или ничего.

Анахарсис

(VI в. до н.э.)

легендарный мудрец, скиф по происхождению

Анахарсис на вопрос, почему не заводит детей, сказал: из любви к детям.[51]

Анахарсис, посетив Народное собрание [в Афинах], выражал удивление, что у эллинов говорят мудрецы, а дела решают невежды.[52]

В Элладе участвуют в состязаниях люди искусные, а судят их неискусные.[53]

Удивительно (…), как эллины при начале пира пьют из малых чаш, а с полными желудками – из больших.[54]

Лоза приносит три грозди: гроздь наслаждения, гроздь опьянения и гроздь омерзения.[55]

Афинянин попрекал его [Анахарсиса], что он скиф; он ответил: «Мне позор моя родина, а ты позор своей родине».[56]

Чтобы не стать пьяницей, достаточно иметь перед глазами пьяницу во всем его безобразии.

Первая чаша принадлежит жажде, вторая – веселью, третья – наслаждению, четвертая – безумию.

Безопасные корабли – это вытащенные на берег корабли.

Лучше иметь одного друга многоценного, чем многих малоценных.

Рынок – это место, нарочно назначенное, чтобы обманывать и обкрадывать друг друга.

Злой человек похож на уголь: если не жжет, то чернит тебя.

Агафон

(ок. 448 – ок. 405 гг. до н.э.)

драматург-трагик, дружил с Платоном и Еврипидом

Ведь только одного и богу не дано:

Не бывшим сделать то, что было сделано.[57]

Вероятно и то, что много происходит невероятного.[58]

Каждый, кого коснется Эрот, становится поэтом.[59]

Агафон охотно и обильно пользовался антитезами. Когда кто-то, словно для того, чтобы исправить его драмы, хотел повычеркивать из них антитезы, он сказал: «Любезнейший, (…) ты (…) вычеркиваешь Агафона из Агафона».[60]

Даже боги не могут изменить прошлое.

Анаксагор Клазоменский

(ок. 500 – ок. 428 гг. до н.э.)

философ и ученый, входил в близкое окружение Перикла

Все содержится во всем. (Вариант: Во всем содержится доля всего.)[61]

Есть два урока смерти: время до рождения и сон.[62]

Человеку, спросившему, станут ли когда-нибудь морем лампсакийские холмы, он [Анаксагор] (…) ответил: «Да – хватило бы только времени».[63]

На вопрос, для чего он родился на свет, он [Анаксагор] ответил: «Для наблюдения солнца, луны и неба».[64]

В конце концов, отказавшись от всего, он [Анаксагор] занялся умозрением природы, не тревожась ни о каких делах государственных. Его спросили: «И тебе нет дела до отечества?» Он ответил: «Отнюдь нет, мне очень даже есть дело до отечества!» – и указал на небо.[65]

Анаксагор, потеряв сына, сказал: «Я знал, что породил смертного».[66]

[Анаксагор был изгнан из Афин.] Ему сказали: «Ты лишился общества афинян». Он ответил: «Нет, это они лишились моего общества».[67]

Кто-то сокрушался, что умирает на чужбине; Анаксагор сказал ему: «Спуск в Аид отовсюду одинаков».[68]

Ничего нельзя узнать, ничему нельзя научиться, ни в чем нельзя удостовериться: чувства ограниченны, разум слаб, жизнь коротка.

Антисфен

(ок. 455 – ок. 360 гг. до н.э.)

ученик Горгия и Сократа, основатель философской школы киников

Человека можно научить добродетели.[69]

Характерным для мудрости является умение найти для каждого свой род мудрости, а невежеству свойственно к разным людям обращаться с однообразной речью.[70]

Влюбленные часто обманывают и обещают невозможное.[71]

Начало образования состоит в исследовании слов.[72]

[О платоновских «идеях»:] Человека и лошадь я вижу, а человечности и лошадности не вижу.[73]

Глазами его [бога] нельзя увидеть, он ни на что не похож.[74]

Безвестность есть благо.[75]

Не пренебрегай врагами: они первыми замечают твои погрешности.[76]

Образованного и умного человека трудно переносить, так как неразумие – вещь легкая и необременительная, а разум непреклонен, непоколебим, тяжесть его неодолима.[77]

Добродетель и для мужчины, и для женщины одна.[78]

Удовольствие – благо, но [только] когда оно не вызывает раскаяния.[79]

Львы взяли слово, когда, собравшись на совет, зайцы потребовали для всех равноправия.[80]

Праздник – это повод для обжорства.[81]

Следует домогаться удовольствий, которые идут за трудами, а не перед трудами.[82]

С политикой следует обращаться как с огнем: не подходить слишком близко, чтобы не обжечься, и не очень удаляться, чтобы не замерзнуть.