Афганский исход. КГБ против Масуда - [9]

Дома Алехин просмотрел почту, газеты. Конечно, приходилось посещать пресс-конференции, брифинги и массу мероприятий, но основная масса сведений выплескивалась в прессу. Открытая информация оставалась фундаментом для работы и шпионов, и журналистов. Задав нужному человеку точные вопросы или получив от него недостающие закрытые материалы, они получали истинную картину событий. Техническая разведка давала широкое полотно из военных, политических и экономических фактов, однако живой источник оставался незаменимым средством. Его близость к высшему руководству была важна для кураторов, будь то в восточной или западной части мира.

Смер навострил уши. Подъехало такси. Усталый и счастливый сын осыпал отца впечатлениями дня. В потоке слов промелькнул Dr. Oban.

— Что-что там с Dr. Oban?

— Выпустил диск Hello Africa, завтра подписывает в фан-клубе.

— В каком клубе?

— Помнишь, мы заходили в кондитерскую, которую он купил на бабки от пластинок? Там еще афганец и индиец подают восточные сладости?

В голове раздался звоночек. Оперработник вспомнил то заведение и плакат с концерта, который «Шведская помощь» организовала в пользу афганских беженцев. В центре постера стояли Dr. Oban и кто-то из ABBA. «Неужели зацепка? — мелькнула мысль. — Правда, слабая».

— Дорогая, завтра едем в фан-клуб, надо сделать подарок первокласснику.

— С удовольствием. Сразу после школы?

— А чего тянуть, вдруг диски кончатся. Степа, друзей пригласишь?

Родительское предложение превратило сынишку в немого. Он лишь кивнул.

— Федю и Машу, наверное?

Мальчик продолжал качать головой как пластмассовая собачка под задним стеклом в «жигуленке».

— Анечка позвони родителям Феди и Маши. ПОЖАЛУЙСТА!

Жена закатила глаза, не врубаясь в драматургию, и взяла телефон.

Муж неслучайно включил форсаж. Замышляет очередную каверзу. Что ж, Мы — актриса императорских Больших и Малых театров — выполним любую прихоть режиссера. Совместная жизнь, трудная и удачная, сделала Анну прекрасной супругой. Она не тяготилась вторыми ролями во внешнем мире, умело верховодя в кругу семьи. Матвей не тиранил, уступал, когда мог. Анна гнула свою линию, используя женскую логику и чары. Обычно она чувствовала ходы и намерения супруга, но сегодня тот надел доспехи недомолвок и лукавства.

По ее мнению, ехать к стоматологу-недоучке — моветон. Матюша, похоже, хотел взять малолетнюю троицу для прикрытия. Опасности, разумеется, никакой, но почему вдруг потребовался «динамичный дуэт»? Дети первого секретаря дипмиссии — ничего особенного. Разве что неплохое знание шведского языка. Степа им овладел с малышней из песочницы в «Переулке неимущих». «Муж хочет довести Dr. Oban до слез умиления детишками и? — тут мысль прервалась.

— Наталья, привет. Это Аня. Как твоим школа? — промурлыкала в трубку, хотя днем обсудила с подругой эту тему.

— Уже устали от учебы. Не слишком усидчивые, — прозвучало в ответ контральто. Дама мнила себя небожительницей, ибо мужу продлили загранкомандировку, и маячило повышение в дипранге. А значит, перспектива возвращения в полуголодную Москву отодвигалась, а соотечественники обязаны заискивать перед ней.

Анне был глубоко безразличен чужой ранг, хотя требовалось уважительно поохать и поахать. С этим справилась, поскольку ее второй, после филологии, специальностью являлась история дворцовых интриг, династических линий, летописей, мифов. Настал момент брать корову за рога.

— Степка уболтал заехать в клуб, где Dr. Oban встречается с фанами и подписывает свои диски. Хочет захватить твоих ребят. Ну, там мороженого перехватим. Отпустишь?

— Хоть на день забирай. Машкины выходки меня сводят с ума, а брат ей подпевает.

Обрадованные Матвей и Степа позвали Смера на прогулку. Риджбэк и хозяева считали, что ужин надо заработать, совершив моцион вокруг острова. Сын намеревался показать отцу, как наловчился лазить по стволу дуба у дома. Естественные углубления в толстенной коре Алехины доработали ножом. Получился почти тренажер для скалолазания. Поднявшись по дубу, мальчик попадал на каменную опорную стенку и, перепрыгнув, оказывался на улице возле входа в дом. Отец поощрял упражнения.

После их ухода зазвонил телефон, оторвав Анну от кухонной плиты.

— Добрый вечер. Миша Смушко. Можно говорить с Матвеем.

— Здравствуйте, профессор. Муж выгуливает собаку. Может он вам перезвонить?

— Не стоит, буду занят с пациентом. Передайте, что Париж не заинтересовался предложением, так как не имеет контактов с Ахмад Шах Масудом. Его бандиты ограбили нашу медицинскую колонну на границе с Пакистаном. До свидания.

— Всего хорошего.

Анна сносно говорила по-шведски, хотя предпочитала объясняться на английском. Понимала хорошо, хотя словарный запас был ограничен. Слова про бандитов невозможно истолковать неверно. Прозвучавшее имя она слышала, кажется, в связи с Афганистаном. Политикой Анна не интересовалась, однако для советских женщин Афганистан стал Молохом, пожиравшим мужей и сыновей. И думать не хотелось про участие Матвея в войне. Нынче пришлось задуматься: «Вот почему он кручинился утром и оживился, когда Степа упомянул про афганца в кондитерской». Поездка в фан-клуб выглядела отныне совсем иначе.