Афганский исход. КГБ против Масуда - [57]

— Вы ведете работу по Масуду? — недовольно спросил председатель.

— Да, — ответил Старик, на секунду вспомнив, что при вводе войск не спрашивали мнение разведки. Ее негативная оценка возможных последствий того шага никого не интересовала.

— Проблема будет решена? Вы осознаете ответственность?

— Так или иначе, мы ее решим до начала интенсивного вывода боевых частей. Наши сотрудники понимают ответственность перед партией и страной.

— Люди надежные?

— Лучшие. Им требуется помощь.

— Какая?

— Мы просим разрешения использовать в оперативных целях некоторые суммы. Понимая экономическое положение, не предлагаем отвлекать средства из госбюджета. Сейчас, по заказу Кабула, дополнительные объемы афгани печатаются здесь, на Госзнаке. Предстоит их транспортировка в афганские провинции. Вероятна частичная утрата в результате… э, нападений душманов.

— Утраты должны быть минимальны. Мы не можем терять лицо перед товарищем Наджибуллой. Он настаивает, чтобы мы нейтрализовали Масуда еще и потому, что считает его главной угрозой безопасности Кабула после нашего ухода, — отчеканил Председатель, оглядев членов комиссии. Те кивнули в унисон. — Вы понимаете, о чем идет речь?

— Готовим и радикальный вариант. Требуется санкция Политбюро на привлечение ресурсов сибирского НИИ. Не хочу обременять подробностями…

— Интересуют не детали, а нейтрализация. Используйте возможности науки.

— Операция уже разворачивается.

После совещания, сев в «татру», Старик вызвал Адмирала.

— Как третий «пакет»?

— Сегодня лично осматривал образец. Впечатляет.

— Тогда запускай в производство. Меня не жди. Я домой.

В Королевском дворце (десятая или пятнадцатая экскурсия за годы в Стокгольме?) Алехин с тоской смотрел в окно на волю — через узенький проливчик Норстрем бурные воды устремлялись к балтийским шхерам. Счастливые бездельники пытались поймать лосося. Ловля была бесплатной, но мелкие экземпляры полагалось отпускать, поэтому у каждого рыбака на спиннинге стояла отметка в 50 см. Через воду видна площадь Густава Адольфа. Слева от его конной статуи находилось здание МИДа, с тыла — министерство обороны, а справа — Опера.

«Как уломать Стена Андерссона? — мучился разведчик в Оружейной палате дворца.

— Ваше высокопреосвященство, в сокровищнице есть трофеи из России, даже шлем Ивана Грозного. Поляки утащили из Кремля, шведы умыкнули у поляков.

— Так шведы нам много должны. Одними Библиями не отделаются, — пошутил кто-то из делегации.

— А вы как считаете, Матвей Александрович? — спросил митрополит.

— Работаем, чтобы привлечь помощь по разным направлениям. Спасибо за поддержку моего проекта, Ваше преосвященство. Он ОЧЕНЬ ВАЖЕН для возвращения наших воинов из афганского похода.

— Буду молиться за успех начинания.

Глава 22. Телефон

21 сентября

Смер обнюхал, прослушал и осмотрел улицу. Разочаровало отсутствие врагов и друзей. Занялся нанесением меток, благо накопились запасы мочи. И тут за поворотом послышался стук когтей по асфальту, похожий на чечетку знакомого пса.

Матвей следовал в кильватере, выдумывая волшебный способ получения поддержки МИД Швеции. Радостный лай переключил внимание на появившегося добермана с висящими ушами и хвостом-баранкой. «Еще один уродливый питомец Астрид Линдгрен, — улыбнулся Алехин. На 80-летие известная детская писательница получила желанный подарок — закон о гуманном обращении с домашними животными. Отныне курицам полагалась индивидуальная жилплощадь в клетках птицефабрики, коровам — выгул каждый день, а собакам запретили резать уши и хвосты. Как она писала: «Каждая свинья имеет право на счастливую свинячью жизнь».

— Хей, Матвей, — приветствовал владелец «нерезаного» кобеля. — Слышал, у тебя неприятности.

— Порядок: сын и Смер победили вооруженных грабителей. Кто русского и родезийца обидит, плохо кончит.

— Молодцы! Если что, звони — у меня «кольт» с лицензией.

— Спасибо! Полиция разберется.

Извлекая Смера из спарринг-схватки с соперником, Алехин сообразил, что повлиять на МИД способна автор «Малыша и Карлсона» — участник социал-демократического движения и моральный авторитет страны. Астрид могла «построить» любого министра. Писательница на склоне лет чуралась журналистов, хотя Алехину удалось взять у нее интервью. Она хохотала над байками о том, как Матвей учил шведский язык. Его соученик курьезно путал слова. При чтении «Карлсона» тот путал короткий «а» с длинным «аа». В результате фрекен Бок пекла блины у себя на лбу (parman), а не на сковородке (panan). Замена пыли (damm) на даму (dam) в сочетании с глаголом сосать (suga) превратила пылесос в «дамосос».

Имелось препятствие — секретарь писательницы Карен. Против цербера в юбке Матвей решил выставить Анну. Во время интервью она отвлекла Карен, болтая с ней по-французски. Нахваливая ее произношение, жене удалось увеличить время беседы мужа с Линдгрен.

— Анечка, — залебезил Матвей за завтраком, — будь любезна, позвони секретарше Астрид и навешай лапши на уши. Мне нужно заехать взять автограф для племянника митрополита.

— Parler francais, moncher! Огромная польза от пяти лет учебы в Инязе. Когда в Париж поедем?

— Пьер из «Франс Пресс» приглашал на Рождество. У него и остановимся.