Афганский исход. КГБ против Масуда - [135]

Теперь требовалось решить судьбу лаборатории. Стив стоял перед дилеммой: продать «дерьмо» тому, кто дороже заплатит, или пустить его в ход на месте, в Афганистане. Первый путь опасен, поскольку поиск покупателя на открытом рынке наверняка привлечет внимание спецслужб, того же ЦРУ, например. Можно сразу предложить товар властям США, но окажется ли выгодной сделка? Вот если бы оно было найдено в период безуспешных поисков ОМП в Ираке, то Белый дом не постоял бы за ценой.

Второе направление выглядело перспективным. Под прикрытием эпидемии (а Кац намекал на ее неизбежность) можно вызвать большую смуту в Афганистане и вообще на Среднем Востоке. А ловить рыбу в мутной воде прибыльно для «БФ». Но это означало игру с непредсказуемыми последствиями, чреватую обвинениями в геноциде. Конечно, подозрения пали бы на Москву, однако без санкции Вашингтона опасно действовать столь масштабно. Таким образом, оставалось думать и ждать, спрятав машину в надежном месте. С его выбором Грейкросс не определился, поскольку в Афганистане таких мест нет в принципе. Хотелось вывезти находку, а указанный Макашвили вариант открывал такую возможность.

Мария консультировалась в НИИ перспективных видов оружия. Там предложили нужные технические средства, оперативник отвергла их, выдвинув свою дерзкую идею. Ученые прониклись уважением и взялись за разработку специфической методики. Девушка вернулась на Рублево-Успенское шоссе и, не доезжая до секретной базы, остановилась у ресторана La Colline. В отдельном кабинете сидели Алехин и улыбчивый южанин лет 45, одетый с особым, как тот полагал, шиком. Золотые часы, перстни, цепи. Крокодиловый портфельчик, туфли из кожи страуса, блестящая черная рубашка и богатый костюм.

— Дорогой, одолжи мне твои цацки на неделю. Видит Аллах, очень надо, — подначивал Матвей.

Как Луна, Алехин имел темную сторону, скрытую от людей. Немногие выжили из тех, кому всё же довелось её узреть. Такие непроизвольно бледнели, вспомнив, как серые глаза чекиста вдруг становились воронеными, словно ствол пистолета. Сейчас ветеран выглядел добродушным и снизошел до откровенного стеба, но собеседник никак не мог расслабиться, ибо уже встречал товарища Грига тогда, давно, в диких горах Гиндукуша. И в уютном кабинете внезапно почувствовал холодок. Будто осенний ветерок пробежал по шее, а за окном лето.

— А вот и Мария Дмитриевна, мой директор, — кивнул в сторону вошедшей Шпагиной.

— Добрый вечер, Мария Дмитриевна. Меня зовут Равшан. Я — сопредседатель таджикского землячества в Москве.

— Равшан, если жалеешь свой прикид, то организуй нам теплый прием на твоей родине. Моя авиакомпания планирует совершить рейс грузового вертолета в Мазари-Шариф с дозаправкой в Курган-Тюбе или Кулябе. У меня контракт со шведами на севере Афганистана. А таджикские власти амбивалентно относятся к российским авиаторам. Разлюбили Москву.

— Ваша правда, господин Свенсон, есть проблемы. Недавно осудили на 8 лет тюрьмы за контрабанду экипаж русского самолета, без разрешения приземлившегося в Курган-Тюбе. Потом освободили, но был скандал на высшем уровне. Туда летать рискованно. Сейчас.

— Нужно срочно — контракт жирный. Поэтому действую сугубо неофициально. Помоги, буду сильно обязан.

— Не могу, наш главный в Душанбе вошел в раж. Видимо, хочет создать Москве трудности. Даже деньги тут не очень важны. Политика!

— Не поможешь, у тебя и твоих соотечественников — их только в Москве тысяч триста — трудности начнутся завтра. Извини, ошибся — сегодня вечером. Кремль перекроет кислород и работягам, и тем, кто на них наживается. Ты же рулишь рынком таджикских гастарбайтеров — огромным бизнесом. Так прими верное бизнес-решение. Полет нужен срочно. Поможешь, лично твой авторитет здесь круто вырастет. Да, Мария Андреевна?

— Абсолютно. Равшан, мой отец звал вас Крупный, как я понимаю. Он попросил бы помочь, если бы остался жив.

— Как его звали?

— Серый, — к удивлению Матвея призналась девушка.

— Правда, товарищ Свенссон?

— Правда.

— Тогда другое дело. Свяжусь с земляками. Думаю, полет пробью. В память о Сером.

— Не тяни. Ответ завтра к обеду. И еще, помнишь мальчика Али — ординарца «Верного»?

— Разумеется, смелый пацан!

— Он участвует в проекте. Как взрослый игрок.

— О! Слава Аллаху, парень выжил.

— Возможно, тебя позже с ним познакомлю. Он на родине решает серьезные вопросы.

— Спасибо. Буду признателен. Мы помним о братьях в Афганистане.

— Славно. А вот и еда.

Ужин прошел гладко. Особенно удались фуа-гра и марсельский рыбный суп. Пулярка понравилась меньше. Вина Крупный не пил, и остальные воздержались. Расстались быстро. В резиденции олигарха Мария, не сводя глаз с Матвея, спросила твердым голосом:

— Думали, не догадаюсь, кто вы?

— Я и не скрывался, но приказал Чудов. Ты не знаешь, твоя мать отказалась от моей помощи, не захотела даже встретиться. О твоей работе в конторе мне сообщили вчера.

— Неважно, главное — «Квитанция». Наши отношения не влияют на ее проведение.

— Тут ты ошибаешься. Повлияют. Уверен, наилучшим образом. Твой отец и Крупный, то есть Равшан, прикрывали вывод наших войск. Вместе с товарищами. Руководить операцией приказали мне. Отказаться мы — офицеры — не могли. Серый погиб, я выжил. Выбор сделала судьба.