Афганистан идет за нами вслед - [6]
— А чего искать-то? Они вон с моими залегли сзади…
Степанов обошел сваленные в беспорядке ящики и увидел солдат. Они лежали на земле и делились впечатлениями.
— Вы что тут делаете? — рявкнул со злости старший лейтенант.
Солдаты мигом вскочили на ноги.
— Ложись! — скомандовал Степанов.
Десантники опять бросились на землю.
— Да мы только поужинали, а тут началось… — стал оправдываться старший из них.
— Сейчас же… ползком… к капитану Орловскому… — медленно чеканя каждое слово, проговорил Алексей.
Солдаты поползли к тому месту, где стояла их машина и где неистовствовал Орловский, не замечавший или не хотевший замечать отсиживавшегося в окопе прапорщика…
Когда все закончилось, Степанов, разгоряченный и злой, подошел к Орловскому. Ему не хотелось смотреть в глаза этому человеку, из-за чьей-то трусости полчаса назад пославшего его под пули. Благо, было темно…
— В Кабуле жарко, вызывают подкрепление… — проговорил Орловский, словно ничего не случилось.
— Я поеду с зенитчиками… Они разоружили афганских летчиков. Кажется, взяли восемьдесят семь человек… Без единой потери и с нашей стороны, и с их… Ценные специалисты… Чтобы эти «ценные специалисты» не наделали делов, наши выгнали «бээмдэшку» на взлетку и взяли всех «тепленькими» — где очередь вверх, где пригрозили гранатами, а где и просто кулаком… Заперли всех в помещение, нацелили на дверь орудие БМД и — привет: «Отдыхайте ребята, пейте чай, потом разберемся…» Офицеры набрали трофейных ТТ… А зенитную батарею афганцев, которая оказала сопротивление, уничтожили полностью… Это уже ребята из 357-го… Так я поеду в Кабул с зенитчиками?..
Алексей не отпрашивался, а лишь сообщал о своем намерении, поколебать которое не представлялось возможным.
Орловский, видно, чувствовал себя неловко. Поэтому решение своего «зама» одобрил. Тесно им вдвоем было здесь… Лучше уж по принципу: «С глаз долой — из сердца вон»…
Старший лейтенант влез в кузов автомобиля к зенитчикам. Пристроился на каком-то ящике. Командир батареи, выглянув из кабины, дал команду присоединить магазины с патронами и поставить автоматы на предохранители. Предупредил, чтобы огонь без приказа не открывали ни под каким видом. Увидев Алексея, обрадовался:
— О, у нас поддержка из штаба дивизии!..
— Да ладно тебе, — усмехнулся Степанов, — какая поддержка?.. Просто попутчик…
Только тронулась колонна, как темноту распороли несколько очередей, выпущенных вертикально вверх. Кто-то предупреждал о начале движения войск. Вот только кого…
В Кабул прибыли часа в два ночи. Степанов замерз, сидя скрючившись на ящиках. Нельзя было даже пошевелить ногами, чтобы хоть немного согреть их. Особенно досталось коленям. Было такое ощущение, что они обморозились. В довершение ко всему при въезде в Кабул машина влетела в арык и сидящий рядом солдат ударил Степанова стволом прижатого к груди автомата прямо по зубам. Теперь тот сплевывал кровь и мысленно матерился: «Еще ни одного выстрела не сделал и на тебе: получил «ранение»… И от кого? От своего же спящего солдата… Так сказать — «пролил кровь на поле боя…» Он с раздражением посмотрел на зенитчика. Но тот так и не проснулся. Что с него спросишь? Не станешь же винить спящего…
— К машине!..
Степанов спрыгнул на землю и тут же увидел прапорщика Олега Кожанова из политотдела дивизии.
— Здорово, Лешка! Как ты — живой?.. — обрадовался встрече Олег.
Он был ровесником Степанова и его хорошим товарищем.
— У нас тут такое творилось… Трассеры — вдоль и поперек. Постреляли маленько…
— У нас было не хуже, — ответил Алексей. — А где начальство?
Кожанов указал на штабную палатку, и Степанов пошел прямо к ней. У входа столкнулся с полковником — своим старшим начальником. Вид у того был нездоровый. В армии все или начальники, или подчиненные. А вообще-то и те, и другие. Этот был начальником и для Орловского, и, конечно же, для Степанова. Алексей доложил полковнику о прибытии. Тот, заметив на лице подчиненного кровь, осведомился, не ранен ли. Алексей кисло усмехнулся: «Свои… случайно». «Иди к офицерам и жди. Понадобишься — вызову», — коротко бросил полковник.
Алексей вошел в другую палатку. Здесь, на аэродроме, их было у десантников всего две. Третью, установленную поодаль, занимали связисты-наземники. Кажется, подразделение РЭБ — радиоэлектронной борьбы. В палатке топилась печка. Вокруг стояли и сидели на деревянных чурбаках офицеры и прапорщики. Рядом были сдвинуты две кровати. На них спали вповалку человек шесть. Степанов поздоровался со всеми и протиснулся поближе, жадно вбирая намерзшимся телом струившееся тепло. Все больше молчали. Изредка кто-нибудь скажет слово или фразу, но они так и останутся без ответа. К исходу ночи ощущали смертельную усталость. Где-то около часа простоял у печки Алексей. Затем ему уступил свой чурбачок Кожанов, вызванный в штабную палатку. Теперь, сидя на обрубке, старший лейтенант старался не уснуть, чтобы не свалиться на раскаленное железо. Под утро освободилось место на кровати. Но отдохнуть не пришлось. Предстоял срочный выезд в Кабул…
Те события потом назовут «штурмом дворца Амина». Через несколько дней Степанов будет знакомиться с боевыми донесениями, свидетельствующими о мужестве десантников, проявленном в первые сутки ведения боевых действий в ночь с 27 на 28 декабря:
![Правда о штрафбатах — 2](/storage/book-covers/ca/ca2a901dbf65e3b761e0aec8cde07867a129a115.jpg)
Долгожданное продолжение главного военно-исторического бестселлера минувшего года. Честные и детальные воспоминания ветеранов-штрафников, выживших в самых страшных боях. Глубокий анализ профессиональных историков, исследующих прежде запретную тему. Недавно рассекреченные архивные документы, проливающие свет на подробности боевого применения и повседневной жизни советских штрафных частей. Опровержение злобных антисоветских мифов и фальшивок вроде печально известного телесериала «Штрафбат». Все это — в новой книге проекта "Правда о штрафбатах".
![Охота на Роммеля](/storage/book-covers/6f/6f373695c8d055531de4347c9e13a531fa473570.jpg)
Ричмонд Чэпмен — обычный солдат Второй мировой, и в то же время судьба его уникальна. Литератор и романтик, он добровольцем идет в армию и оказывается в Северной Африке в числе английских коммандос, задачей которых являются тайные операции в тылу врага. Рейды через пески и выжженные зноем горы без связи, иногда без воды, почти без боеприпасов и продовольствия… там выжить — уже подвиг. Однако Чэп и его боевые товарищи не только выживают, но и уничтожают склады и аэродромы немцев, нанося им ощутимые потери.
![Шестая батарея](/storage/book-covers/53/536783c1a619687ed22fb54f972be8120e8c4f40.jpg)
Повесть показывает острую классовую борьбу в Польше после ее освобождения от фашистских захватчиков. Эта борьба ведется и во вновь создаваемом Войске Польском, куда попадает часть враждебного социализму офицерства. Борьба с реакционным подпольем показана в остросюжетной форме.
![Участь свою не выбирали](/storage/book-covers/45/45a1c5ae21b3352e3296b7d5594ea9e90be0802e.jpg)
Известный ученый описывает свой боевой путь в годы войны - от рядового до командира артиллерийской батареи. (По сути - расширенная версия книги "Путь солдата")
![О друзьях-товарищах](/storage/book-covers/71/71722d431b35986facb61988a813c8999a03b6ba.jpg)
Почти все произведения писателя Олега Селянкина изображают героический подвиг советских людей в годы Великой Отечественной войны: «Стояли насмерть», «Вперед, гвардия!», «Быть половодью!», «Ваня Коммунист», «Есть, так держать!» и другие. Темы их не придуманы писателем, они взяты им из реальной военной жизни. В романах, повестях, рассказах много автобиографичного. О. Селянкин — морской офицер, сам непосредственно участвовал во многих боевых событиях.В документальной повести «О друзьях-товарищах» (ранее повесть издавалась под названием «На румбе — морская пехота») писатель вновь воскрешает события Великой Отечественной войны, вспоминает свою боевую молодость, воссоздает картины мужества и отваги товарищей-моряков.