Афган, снова Афган… - [44]
Наконец нам объявили, что завтра, если погода будет хорошая, будут парашютные прыжки с самолета. Настроение у всех было бодрое, даже несколько взвинченное. Все усиленно шутили, острили. Среди нас было несколько человек, которые раньше прыгали с парашютом. Был даже один мастер спорта. Но для подавляющего большинства этот прыжок был первым…
Утром мы получили на складе свои парашюты. Мы их укладывали сами, на каждом мешке была бирка со «школьной» фамилией владельца. Затем сели на грузовики и поехали на аэродром. Однако в тот день был сильный ветер, поэтому прыжки отменили.
На следующее утро все повторилось вновь. Мы долго торчали неподалеку от вышки руководителя полетов, который все уточнял у метеорологов погоду. Потом нам объявили, что сегодня ветер есть, но не такой сильный, как вчера, хотя все на пределе. В общем, прыжки разрешили.
Мы ожидали, что будем прыгать с какого-нибудь большого самолета, но выяснилось, что для нас выделили Ан-2. Разбились на группы, а внутри групп — по весу. Дело в том, что во время полета с парашютом рослый и тяжелый десантник падает гораздо быстрее, чем маленький и худой. Поэтому он может «загасить» купол своего более легкого коллеги. Так что первыми должны идти «тяжеловесы», а потом уже по мере «легкости» все остальные. Тут же был и Долматов, с парашютом. Он внимательно вглядывался в лица, выискивая признаки волнения или «отказные» намерения.
«Он нас все время изучает!» — в который раз подумал я про себя.
Самолет взлетел, пошел по кругу, набирая высоту. Теперь можно было увидеть, как мимо криво проплывают бесконечные леса, заснеженные поляны, поля… Лица сидящих напротив ребят были сосредоточенные, но никто друг перед другом не хотел казаться озабоченным, все перемигивались, усмехались, обменивались жестами насчет того, что, мол, «все в порядке»…
Наконец над закрытой дверцей пилотов загорелся зеленый сигнал, противно задребезжал зуммер. Лейтенант из экипажа самолета открыл люк, и в самолет вместе с ревом двигателя ворвался завывающий ветер. Снова световой, затем звуковой сигнал…
Долматов, перекрывая шум, громко крикнул:
— Приготовиться!
Все встали. Приняли, как учили, «стойку парашютиста»: сгорбившись, правая рука на кольце, левая обхватила запасной парашют.
— Первый… пошел! Второй… пошел!
Непосредственно у люка стоял лейтенант, рядом с ним — Долматов, а сзади — здоровый прапорщик. Я догадался, что прапорщик предназначен для «оказания помощи», то есть будет выкидывать из самолета «сомневающегося» пинком.
Наконец настала моя очередь. И я ухнулся в белесое, бесконечное пространство…
— Пятьсот один, пятьсот два, пятьсот три… пятьсот шесть… кольцо!
Рванул кольцо, тут же ощутил резкий удар, громкий хлопок за спиной, и… тишина! Казалось, что я просто завис в воздухе.
Господи, как все-таки это здорово! Посмотрел наверх: белый, огромный, на вид очень прочный купол полностью раскрылся. Отлично! Я потрогал лямки, повернулся, как учили на тренажерах, вправо, влево. Чуть ниже меня были видны еще купола наших ребят.
Земля была еще далеко. Но потом вдруг все изменилось. Оказалось, что земля приближается с огромной быстротой и что я падаю не только вниз. Меня тянет в сторону — у самой земли был все-таки сильный ветер.
Надо развернуться по направлению ветра… С усилием потянул за лямки… Ага… Разворачивается… Теперь надо сгруппироваться… колени сомкнуты, чуть согнуты, носки вместе…
Удар! Валюсь на правый бок (как учили). Ф-фу… Вроде бы приземлился… Ноги, руки целы…
Теперь надо быстренько «гасить» купол. Я потянул на себя стропу, перехватился руками… еще… еще… Черт! Куртка, ватные штаны сковывают движения, мешают… Ну еще… чуть-чуть… Купол начал опадать, но вдруг под порывом ветра хлопнул, раздулся и… поволок меня по снегу. Я перевернулся на бок, начал снова тянуть на себя стропу, но ее прямо-таки вырывает из рук! Так… еще… еще… «Интересно, с какой скоростью меня тащит по земле?» — мелькнуло в голове. Передо мной уже образовался порядочный сугроб, снег забивал рот, нос…Я скрючился, подогнул ногу и с трудом завел стропу на ступню унта. Вот так! Ноги-то посильнее рук! Отлично! Прихваченная мною стропа потянула край купола, и он погас. Я быстро поднялся, подтянул на всякий случай еще несколько строп под себя…
Отшумели тульские деньки, оставив навсегда в памяти волнующие воспоминания о ветре, врывающемся в самолет через распахнутый для прыжка люк, незабываемое, захватывающе-ликующее ощущение свободного падения, плотный, надежный купол парашюта над головой и чувство радостного удивления — надо же, раскрылся!..
Глава 5. Мы возвращались в Балашиху…
Мы возвращались в Балашиху на свой объект, как в родной дом, по которому успели соскучиться.
Занятия здесь продолжались, и мы усиленно изучали тактику действий, работали с картами, в подвале занимались изготовлением взрывчатых веществ и взрывных устройств, выезжали на рекогносцировки к мостам и иным инженерным сооружениям, где учились определять уязвимые места, рассчитывали мощность необходимого для диверсии заряда, «минировали» железные и шоссейные дороги…
Помнится, мы «минировали» железнодорожную ветку, по которой то и дело шныряли электрички, товарные и пассажирские поезда. Полотно на этом участке охранялось парными патрулями. Причем солдатам срочной службы, которые были задействованы в охране, за выявление признаков диверсии был обещан отпуск домой, а за поимку диверсанта — чуть ли не медаль.
Как бы развивалась страна, если бы Андропову удалось еще в течение нескольких лет проводить в жизнь свой новый курс, — этим вопросом задаются сегодня российские и многие зарубежные исследователи.В последнее время чаще сравнивают действия Андропова и первые шаги на посту президента В. Путина. Станет ли он вторым и улучшенным изданием Андропова? Какой будет программа преобразования страны? От решения этих вопросов зависят судьба страны, ее будущее.
Юрий Иванович Дроздов — выдающийся советский разведчик. 35 лет своей жизни он отдал службе в нелегальной разведке, был советским резидентом в США и Китае. Первая часть книги — это воспоминания автора о пройденном пути от оперативного уполномоченного до начальника Управления «С» Первого главного управления КГБ. Снятию грифа «Секретно» с многих событий в истории послевоенного периода нашего государства и с участников этих событий (героях и предателях) и посвящены «Записки…» разведчика. Привычка разведчика — наблюдать, собирать информацию и анализировать ее — пригодилась Ю.И.Дроздову в качестве руководителя небольшого аналитического центра АО «НАМАКОН».
Борис Кротков"Российская газета" - Неделя №4454 от 31 августа 2007 г.
Юрий Иванович Дроздов - родился в Минске. Окончил ВИИЯ СА и Институт иностранных языков КГБ СССР. 12 лет руководил Управлением «С» ПГУ КГБ СССР.
В этой книге нет вымышленных героев, нет выдуманных ситуаций. Это документальный репортаж из 1941 г., подробный рассказ о знаменитой Ельнинской оборонительно-наступательной операции. Используя архивные материалы, публикации периодической печати, исторические исследования и воспоминания участников, автор день за днем и час за часом прослеживает, как готовилась и проводилась трудная военная операция.
В неспокойном XXI веке ни одна великая держава не может существовать без могучего океанского флота. В свою очередь флот не может быть реальной силой, не имея мест базирования для заправки топливом, продовольствием, боекомплектом, а также для ремонта кораблей и отдыха экипажей.К сожалению, отечественный читатель почти ничего не знает о заграничных военно-морских базах России и СССР. Автор рассказывает о создании таких баз, их функционировании и дальнейшей судьбе. Читатель впервые узнает о ряде засекреченных боевых операций нашего флота, морской пехоты и ВВС.Книга рассчитана на самый широкий круг читателей.
Книга писателя И. В. Дубинского посвящена героической борьбе червонного казачества против белогвардейщины и иностранных интервентов в годы гражданской войны на Украине. Написана она непосредственным участником этих событий. В книге правдиво и ярко рассказано об успехах и неудачах отдельных кавалерийских частей, о выдающихся командирах, политработниках и рядовых бойцах. Автору удалось выпукло показать отважных вожаков советской конницы В. М. Примакова, Г. И. Котовского, М. А. Демичева, П. П. Григорьева, Д. А. Шмидта, а также проследить за судьбами своих многочисленных героев, раскрыть их характеры.
В этой книге, посвященной 60-летию Победы над Японией, собраны воспоминания тех, кто бил «самураев» на Халхин-Голе, в Китае и в Манчжурии, кто в августе 45-го с боями прошел «через Гоби и Хинган» и вновь поднял русский флаг над Южным Сахалином, Курилами и Порт-Артуром:«Летом 1945 года, дойдя до Порт-Артура, мы поклонились праху погибших там в начале века русских солдат и сказали: мы вернулись, мы рассчитались за вас».«В Сталинском приказе день Победы над Японией был объявлен праздничным. Сейчас эту дату пытаются вычеркнуть из народной памяти.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
Продолжатель древнего, но обедневшего самурайского рода Сабуро Сакаи во Вторую мировую стал лучшим летчиком Японии. Он участвовал более чем в двухстах воздушных боях и был единственным японским асом, который ни разу не потерял в бою своего ведомого. О летном мастерстве Сакаи ходили легенды. После тяжелейшего ранения, полученного в 1943-м, летчик снова вернулся в бой и прошел всю войну вплоть до капитуляции Японии.