Аффект: практика судебной психолого-психиатрической экспертизы - [55]

При рассказах о своих взаимоотношениях с отцом становилась серьезной, взволнованной. Вспоминала, что с детства боялась отца, но когда он после длительного разрыва стал обращать внимание на нее, дарить дорогие подарки, то «потянулась» к нему, так как «он ведь отец все-таки мне». Когда отец изнасиловал ее на даче, то испытала «шок», не могла долго прийти в себя. Волнуясь, повышая голос, объясняла, что у нее «не было выхода», когда он стал ее регулярно насиловать, так как она была зависима от него, боялась побоев, его мести ей и матери, боялась позора. Ждала, когда отец одумается, попросит прощения и начнет относиться к ней как к дочери. Поясняла, что научилась «отключаться», замыкаться в себе, хотя постоянно вынуждена была улыбаться, так как отец заставлял «изображать довольную». Сообщала, что особенно тягостно стало после того, как отец заставил ее переехать в Москву к себе. Состояние было все время тоскливое, не могла ничем заниматься – читать, смотреть телевизор. Часто плакала, пропал аппетит, нарушился сон, снизился вес. Стали одолевать мысли об убийстве отца, которые она отгоняла от себя. О самоубийстве боялась думать, так как считала, что «отец хочет ее довести до этого и решить сразу все проблемы». В связи с этим она и не употребляла алкоголь.

За день до происшествия у нее начались месячные, но отец заставил ее совершить оральный половой акт. Говорила, что испытала в тот момент ужас, ощущение гадости, не могла отключиться от ситуации, как это делала ранее, от мысли, что «он меня насилует, он меня убьет». Поэтому решила оставить его сперму, собрав в баночку, как доказательство насилия. В следующую ночь накануне происшествия отец снова принуждал ее к половой связи, угрожал ножом, сделал ей два поверхностных надреза на животе. П. еле отговорилась тем, что «у нее месячные». Лежа в постели с отцом, долго не могла уснуть, в голове «навязчиво крутились» мысли об убийстве как выходе из такого положения («только одна мысль – лишь бы его не было со мной рядом»), но отгоняла их от себя, поскольку «все-таки он отец». Но когда отец «заскрежетал» во сне зубами, то «не смогла с собой совладать, я даже скрипа его боялась», побежала, схватила заряженное ранее ружье. Уточнила, что когда она заряжала за день до этого ружье, то думала, что им она будет защищаться и «до убийства не дойдет». Но даже когда она взяла ружье, то не смогла выстрелить. Положила его, легла снова в постель, при этом заметила, что «успела надеть зачем-то перчатки». Очень удивилась этому, потому что не помнила, как она их надевала. Поясняла, что дальнейшие события помнит отрывочно. Помнила, как отец снова «заскрежетал» зубами, ее это «панически взбесило» и она «потеряла контроль над собой». Опять взяла ружье, встала на кровать. Тут перед глазами у нее пробежала вся жизнь с отцом – как «картинки в кино». Звука выстрела не слышала, увидела красно-желтый свет и ощутила резкий запах. Не помнила, как очутилась в другом конце комнаты, услышала крик отца. Еще раз выстрелила, так как было чувство, что «надо просто стрелять, не важно куда». В тот момент ей показалось, что она «поседела от кончиков волос», испытала ужас, страх. Побежала по коридору. Утверждала, что бежала к отцу спиной, но все-таки видела, как он бежит за ней, качается, ударяется, видела, как он руками держит рану. Не помнила, как открывала входную дверь, где взяла ключи, но когда очутилась на лестничной клетке, то «вдруг увидела себя сверху, увидела себя и отца одновременно». А когда «вернулась в себя», то «стала какой-то спокойной, ни о чем не думала, страх перед отцом прошел, ощущала пустоту, не было никаких чувств». Не помнит, как закрыла дверь, пошла в комнату. Помнила, как стояла рядом с умирающим отцом и не боялась его. Потом пошла за ножом, но, поняв, что он ей не нужен, отнесла его обратно. Когда отец охнул два раза, она его ударила ружьем по голове, потому что «какая-то ярость вспыхнула». Стояла рядом с ним и не могла сдвинуться с места, а потом поняла, что слышит звонки в дверь, крикнула: «Иду», но дверь открыла позже, когда уже смогла сдвинуться с места.

Сотрудникам милиции односложно объясняла ситуацию, испытывала ощущение, что «это она сделала и в то же время, что она не могла этого сделать». Испугавшись, что отец может выжить, стала ходить по комнатам, повторяя: «Чтобы он не выжил». Утверждала, что вначале испытывала облегчение, спала в камере после задержания почти трое суток, вставая только на допросы, а потом появилась тревога, стала себя винить в убийстве отца. Говорила, что после пережитого не может смотреть на мужчин, так как «что-то да напомнит ей отца», сразу после содеянного у нее часто были навязчивые воспоминания о насилии, часто снился отец.

Думает сейчас о будущем, хочет сменить фамилию, продолжить учебу. За время пребывания в отделении П. была спокойна, приветлива, много читала, легко сходилась и ладила с соседями по палате, была активна, общительна. Суждения порой недостаточно зрелые. Эмоциональные реакции адекватны. Фон настроения ровный. Критическая оценка сложившейся судебно-следственной ситуации и собственного состояния не нарушена. При экспериментально-психологическом исследовании у нее выявились черты незрелости личности, в структуре которой склонность к вытеснению эмоциональных переживаний отрицательного характера (что обусловливает низкий уровень актуальной тревоги) сочетается с подчиняемостью, зависимостью, конформностью в поведении. Для испытуемой характерны способность к высокой активности, гибкость поведения, общительность, эмоциональная отзывчивость, синтонность, а также склонность к риску при тенденции прогнозировать возможные последствия своих поступков, высокая степень опосредования своих действий, умение понимать мотивы окружающих. Отмечаются эмоциональная устойчивость, достаточно высокий самоконтроль, хорошее усвоение морально-этических норм. Обнаруживаются сензитивность, высокая чувствительность к эмоциональным нюансам. В конфликтных, фрустрирующих условиях у нее проявляются пассивность, нерешительность, трудности самостоятельного конструктивного решения проблем, избегание агрессивных форм поведения, защитное стремление субъективно снижать значимость фрустрации. Состояние испытуемой характеризуется обеспокоенностью будущим, тревожным ожиданием, подсознательной фиксацией на психотравмирующей ситуации (связанной с инцестом), сопровождающейся комплексом эмоций, связанных со страхом, растерянностью, терпением и злостью. Выраженных расстройств памяти, мышления не обнаруживается. Отмечаются нерезко выраженные колебания внимания.