Афера - [37]

— Понадобится адвокат высшего класса. У меня есть добрый приятель из конторы «Дэвис и Полк», лучше его не найти...

— Не пойдет. Мы работаем с другой конторой — «Данлоп и Лейтем». — Барксдейл отодвинул чашку и достал пачку «Салема». — Курите? — Он подтолкнул пачку к Фэлкону.

Тот не обратил на нее ни малейшего внимания.

— «Данлоп и Лейтем»? Надеюсь, вы шутите? Поймите меня правильно, Фил, эти ребята отлично разбираются в трудовых спорах, но не способны отличить документов по продаже компании от дешевого чтива. — Внешне Фэлкон держался спокойно, хотя начинал закипать. Без надежной юридической помощи ему с таким грандиозным делом не справиться.

Барксдейл вытащил сигарету, закурил и бросил пачку на стол. Она не долетела до места. Несколько сигарет вывалились из пачки и упали на ковер.

— Не шучу. Это вопрос решенный. Кстати, они тоже подключатся только в самый последний момент. Когда придется оформлять заявку на покупку. Перед самым объявлением тендера. Дальше.

— Надо будет подобрать бумаги, связанные с антитрестовским законом Харта — Скотта — Родино.

— Этим тоже займутся «Данлоп и Лейтем».

— Говорю же вам, они не разбираются в этих делах. — Фэлкон терял терпение. — Позвольте задать вам вопрос. Вы действительно хотите победить? Вам действительно нужно, чтобы эти немцы заполучили «Пенн-мар»? Коли так, то вы идете к цели каким-то странным путем. Это большая игра. Я — передний защитник. А вы даете мне второсортных партнеров и еще требуете победы.

— Дальше. — Барксдейл выпустил струйку дыма, который поплыл по кабинету.

— Не выношу табачного дыма.

— Это мой кабинет. Дальше.

— Мне понадобится помощь аналитика. Человека, занимающегося подсчетами и готовящего материалы.

— Исключено. Повторяю, круг людей, посвященных в это дело, должен быть максимально узок. Вообще-то говоря, работать вам предстоит дома. У вас будет все необходимое. Завтра к полудню у вас на квартире установят персональный компьютер и лазерный принтер. Если вам понадобятся документы по ценным бумагам и бирже, свяжитесь с отделом информации и вам их доставят на дом.

Этого Фэлкон не ожидал.

— И где же я якобы пребываю?

— На каком-нибудь семинаре.

— Не думаете же вы, что этим делом можно заниматься без тесной связи с людьми из дочерних компаний? Вы же сами говорили о шести миллиардах в облигациях повышенного риска.

— Если вам придется обратиться к Хеннингсу, действуйте через меня. Не обижайтесь, Фэлкон, но мы с Борманом хотим сохранить это дело в секрете до момента официального объявления. Нам надо быть в курсе всего, чтобы, если возникнет какая-либо утечка, мы поняли, откуда уши торчат. Вы работаете в Южном Национальном не слишком уж давно. И мы еще не очень хорошо вас знаем. — Барксдейл выпустил еще одну струйку дыма. — Добьетесь удачи в этом деле — и мы узнаем вас ближе. Совсем близко. Для вас лично стоимость работы выражается суммой в пять миллионов долларов. Пять миллионов, звание директора-распорядителя и должность руководителя группы по слияниям. Разве плохо будет помахать всем этим букетом перед носом Грэнвилла Уинтропа? — Видя, что стрела попала в цель, Барксдейл на мгновение умолк. — Компьютер и все остальное доставят вам домой завтра в полдень. Адрес: Восемьдесят вторая улица, 232, квартира 1004, верно?

Фэлкон поднял брови. Эти люди основательно покопались в его жизни. Весьма основательно. Они знают, на какие кнопки нажимать и когда. Он, Фэлкон, недооценил их, и это не радовало его. Чего не скажешь о пяти миллионах. А равно — о возможности вернуться в игру.

* * *

Туалеты для высшего эшелона Южного Национального были поистине великолепны — души, сауна, плитка с мозаикой и, в придачу ко всему — седовласый господин, который весь день только тем и занят, что выдает полотенца да собирает долларовые банкноты. Фэлкон пустил горячую воду и подставил ладони. Он тянул время. Ему не хотелось возвращаться в прокуренный кабинет Барксдейла. Но оставалась еще куча дел.

В зеркале Фэлкон заметил, как в туалет открывается мраморная дверь. Вошел высокий темноволосый мужчина с сильно загорелым лицом. На мужчине была сорочка в голубую полоску с белым воротничком и туго затянутый галстук. Уоллес Борман. Фэлкон узнал его по фотографии на второй обложке брошюры, содержащей годовой отчет о деятельности Южного Национального.

Борман едва заметно кивнул Фэлкону, но не вымолвил ни слова. Не меняя бесстрастного выражения лица, он встал рядом, закатал рукава и подставил ладони под струю воды.

Фэлкон украдкой посмотрел в зеркало на левую руку Бормана — есть ли обручальное кольцо? Он знал, что Борман женат, но по тому, как мужчина носит обручальное кольцо, о нем многое можно узнать, и еще больше — если не носит. Но, не успев добраться до цели, взгляд Фэлкона задержался на правом предплечье Бормана. Там было явно нечто необычное. Поначалу показалось — небольшая родинка. Эндрю присмотрелся. Нет, не родинка. Слишком четко очерчена и практически впечатана в кожу. Что-то другое. Татуировка? Клеймо? Тут Фэлкон заметил, что и Борман наблюдает за ним в зеркало. Он поспешно отвел взгляд. И где-то глубоко в тайниках мозга зашелестел едва различимый, отдаленный голос, выговаривающий пока невнятные слова.