Аэрогарды - [36]

Кнехты отперли здоровенный висячий, похожий на бутафорский замок на низенькой двери, завели аэрогарда в помещение и остались стоять у дверей. В полутьме их почти не было видно и уж совсем не было слышно.

Д'Марья постоял, пригляделся — этот «терминал» освещался двумя тусклыми желтыми настенными светильниками — и уселся в одно из низких плюшевых кресел, которых имелось ровно четыре.

Устроившись поудобнее — это оказалось совсем нетрудно: кресло было мягким и очень уютным, — он стал оглядываться по сторонам.

Тут д'Марья почувствовал на себе чей-то взгляд, повертел головой и вздрогнул. На стене висел большой застекленный портрет: смутно знакомое лицо пялилось из рамы черного металла с недоброй настойчивостью; однако самым неприятным являлось то, что черты полузнакомца были вписаны в перевернутую пентаграмму, что придавало им вид какого-то одомашненного, но своенравного животного.

Чудак на стене откровенно не понравился аэрогарду (д'Марья с некоторым стыдом заметил, что про себя назвал его чмудаком — довольно нехарактерная для него оговорка), и поэтому он почти демонстративно отвел взгляд и принялся изучать помещение дальше.

Ничего интересного д'Марья не нашел. Только возле противоположной стены стояли два небольших столика антикварного вида (удивляться он не стал), на одном оказался некий прибор — тоже вполне антикварный, с какими-то циферблатами вроде часовых, — а на другом громоздилась всякая посуда: чаши, рюмки, кубки (именно так)… какой-то подсвечник с восемью чашечками и еще что-то — все металлическое, похоже, медное.

Почему эту конуру назвали терминалом, д'Марья понять не смог.

Засим он развалился в кресле, посидел так минут двадцать и уже совсем было нацелился поспать (что было бы, конечно, не очень умно), как вдруг в его ухе ожила рация.

— …да-да, господа, благодарю вас, конечно, все именно так, как вы сказали…

Голос Руммеля — неестественный, напряженный.

— …нет, это было гораздо, гораздо раньше… да что могло случиться?., вот вы и сами говорите… а-а, «Данциг»… ну, герр фон Кёстринг… нет, он не знает. И никто не сможет об этом рассказать.

Последнюю фразу Руммель произнес очень четко и тут же умолк.

Легкий фон пропал: рация отключилась.

Д'Марья не успел придумать ничего умного, как услышал скрип открываемой двери.

Он вскочил с кресла. В помещение вошел давешний тонкогубый шварцриттер, уже без берета и перчаток. Он сделал почти незаметное движение головой, и кнехты тотчас растворились за дверью, неслышно ее прикрыв.

Д'Марья оценил то, как они двигались; похоже, обучены ребята были прекрасно: где-то уровень третий-четвертый по этому ихнему силовому «кампфклинге».

— Присаживайтесь, капитан-оберст, — произнес шварцриттер и показал пример, усевшись в кресло и заложив ногу за ногу.

Д'Марья сделал так же.

— Ну что же, — сказал шварцриттер, внимательно, но не пристально глядя в глаза аэрогарду. — Думаю, пора представиться. Удо Райнрих граф фон дер Биттербург, всадник Ордена шварцриттеров.

Д'Марья невольно кивнул: уж очень подходило это лязгающее имя всаднику — то есть, по-общевойсковому, генералу. У Биттербурга, кстати, волосы оказалась с сильной проседью, особенно над высоким лбом и на макушке: а вот виски совершенно черные.

Д'Марья тут же посмотрел на руки графа; он подумал, что и здесь что-то не так, и точно: на левом мизинце не хватало фаланги, правая кисть была не то в струпьях, не то в ожогах, а на обоих безымянных пальцах красовались массивные перстни — справа черный, слева серебряный, и оба с рубинами.

Д'Марья отвел взгляд: смотреть на чешуйчатую правую кисть этого фон дер Биттербурга почему-то не хотелось.

Он вдруг подумал, что шварцриттер специально сделал паузу, позволяя себя рассмотреть.

— Очень приятно, господин генерал… то есть господин всадник, — сказал Д'Марья.

— Брат всадник, — мягко поправил Биттербург. — Господами в Ордене называют только гроссмейстеров.

— Э-э… — произнес д'Марья. — Боюсь, я думал, что братьями шварцриттеров называют только они сами — обращаясь друг к другу.

Биттербург кивнул.

— Вот об этом мы с вами сейчас и поговорим.

— О чем?..

Шварцриттер сцепил пальцы рук и обхватил ими колено. Рубины в перстнях оказались совсем рядом и как магнитом притягивали взгляд аэрогарда.

— Видите ли, — почти задушевно сообщил граф в черном, — по всему выходит так, что и вы сами — шварцриттер.

Вот те и на, стукнуло у аэрогарда в голове.

— Во… простите, господин… брат всадник, я не понимаю.

— Что вы вообще знаете об Ордене? — спросил Биттербург.

— Н-ну… как и все в государстве… Орден шварцриттеров есть опора будущего величия нации, основа благополучия в наши дни и залог победы в грядущем… мерило чистоты помыслов всех немцев и святости арийской крови… как это там еще?., маяк на дороге, связавшей прошлое и настоящее…

Пока д'Марья говорил, Биттербург размеренно кивал.

— Вижу, вы внимательно прочитали «Рыцарей Вселенной», «Будущее Галактической Империи» и устав штернваффе. А ваше личное мнение?

Вот ведь пристал, подумал д'Марья, все еще ошеломленный новостью.

— Мое личное мнение? — переспросил он. — Я редко сталкивался… то есть, конечно, на фрегате совсем недавно появился назначенный офицер-наблюдатель, старший меченосец… не помню фамилии… но… Знаете, я, как мне кажется, неплохо изучил историю Великой Германии и могу сказать, что на СС и партию национал-социалистов вы не похожи — не то влияние в обществе.