Адский остров. Советская тюрьма на далеком севере - [30]
В начале главы я уже ответил на этот вопрос. Центральное руководство ГПУ, а вслед за ними и соловецкие чекисты умышленно повышают смертность в лагерях. Еще одним подтверждением этому является тот факт, что заключенный может быть послан на осмотр к Кемскому врачу только за собственный счет. Доктор из города регулярно посещает соловецких чекистов, чего не скажешь об арестантах.
Контрреволюционеры и политические боятся больницы, как чумы. Если заключенные из двух этих категорий заболевают и не могут вылечиться домашними средствами, они все равно, даже умирая, умоляют не переносить их в больницу. И только шпана, которая, подобно Львовой, не ценит ни собственную, ни чужую жизнь, добровольно идет туда. А в результате всего этого уголовники мрут десятками, главным образом от цинги.
От здешней воды быстро портятся зубы, а усугубляют зубную боль холод и сквозняки, гуляющие по баракам. В лагерях необходимо иметь зубных врачей. Правда, в Кремле Соловецкого монастыря имеется дантист — уже известный читателю участник американской благотворительной акции в поддержку голодающих — Малеванов, наказанный большевиками в знак благодарности за его служение людям. Но у него нет ни лекарств, ни инструментов.
На Поповом острове проблема эта решена радикальным путем. В лагере есть человек по фамилии Брусиловский. До революции он был фельдшером (или местным хирургом), а после стал чекистом в Елизаветградском ГПУ (ныне оно относится к Одесской губернии, а поначалу входило в Херсонскую). Его сослали на Соловки по 76 статье УК (вооруженный бандитизм). Несмотря на свою службу в ЧК, Брусиловский — весьма приятный, симпатичный человек. Он решил сделать все возможное для страдающих зубной болью, и каким-то образом приспособил для удаления зубов обычные кузнечные клещи.
Конечно, нельзя вылечить больные зубы, если нет никаких лекарств и инструментов. Единственный способ — выдернуть больной зуб. И пациенты всегда на это соглашаются. За свои услуги Брусиловский никогда не берет денег. Он имеет огромную практику, особенно среди шпаны, у которой выдергивает зубы чуть ли не целыми рядами. В первое время Брусиловский удалял даже здоровые зубы, вероятно, набивая руку.
Этот сострадательный чекист лечит к тому же и сифилис. Его метод с отвратительным недугом тоже является «последним словом» соловецкой науки. Смесь из травяного настоя, спирта и чего-то еще впрыскивается вовнутрь при помощи обычного шприца. Но в этой области ему явно не достает опыта, поскольку количество заболевших сифилисом в лагерях неуклонно растет, да и случаев со смертельным исходом все больше и больше.
Глава 14
Как делаются «полезные» граждане
Основные наказания — Выстуженная темница — «На комаров!» — Средневековая пытка — Массовые расстрелы более не нужны
Руководители Коммунистической партии заявляют: «Северные лагеря особого назначения по своей сути являются исправительными заведениями». Им хочется убедить мир в том, что отбывание срока в данных учреждениях имеет своей целью сделать заключенных лучше и помочь им стать полезными гражданами Советской республики.
В действительности же, наказания, как и медицинское обслуживание, способствуют более быстрому переходу большинства заключенных в мир иной.
Отказ от работы, неповиновение властям, «контрреволюционная» пропаганда, оскорбительные слова или поступки, направленные в адрес персонала, «свидетельства» преступного прошлого (по части Васько), попытка побега — для всех этих нарушений предусмотрены различные наказания, в соответствии с тяжестью вины. Я хочу привести лишь некоторые из основных наказаний:
1. «Секирка».
2. «На комаров!»
3. Продление срока заключения.
4. «Каменные мешки».
5. Расстрел.
Эти воспитательные меры наряду с ударами по лицу, изъятием посылок от родственников (на неопределенный срок) в пользу изымающего, поркой кнутом или избиением «смоленскими палками» (без «каменного мешка») и всем прочим, широко применяются на Соловках. Вот их краткое описание.
«Секирка» — это тюрьма на знаменитой Секировой горе на Соловецком острове в двух милях от Кремля. Когда-то здесь находилась пещера одного из самых благочестивых, овеянных легендами святых обитателей здешних мест. «Провинившегося» заключенного перебрасывают на Секирку на срок от двух до шести месяцев. Режим тут таков: арестант ежедневно получает полфунта хлеба, кувшин холодной воды и ничего больше. Все двери и окна в пещере завинчены, и заключенный полностью отрезан от внешнего мира. Темница совершенно не отапливается. Когда срок наказания истекает, там обычно застают лишь насквозь промерзший труп. Редко кто возвращается с «Секирки», да и он напоминает безжизненного скелета.
«На комаров!» — очень популярная среди соловецких чекистов разновидность наказания. Она выглядит следующим образом: заключенного раздевают донага и заставляют встать на специальный камень, что позади комендантской. Несчастного вынуждают (под угрозой «каменного мешка» и расстрела) стоять совершенно без движения, не давая ему пошевельнуть даже пальцем; ему запрещено отгонять комаров, которые моментально покрывают тело страдальца толстым черным слоем. Пытка длится несколько часов. К концу наказания тело жертвы превращается в огромную язву — из-за ядовитых укусов многочисленных насекомых. Слабые погибают, а те, кто посильнее — в течение многих недель бывают не в состоянии ни сесть, ни лечь.
В декабре 1971 года не стало Александра Трифоновича Твардовского. Вскоре после смерти друга Виктор Платонович Некрасов написал о нем воспоминания.
Автор — полковник Красной армии (1936). 11 марта 1938 был арестован органами НКВД по обвинению в участии в «антисоветском военном заговоре»; содержался в Ашхабадском управлении НКВД, где подвергался пыткам, виновным себя не признал. 5 сентября 1939 освобождён, реабилитирован, но не вернулся на значимую руководящую работу, а в декабре 1939 был назначен начальником санатория «Аэрофлота» в Ялте. В ноябре 1941, после занятия Ялты немецкими войсками, явился в форме полковника ВВС Красной армии в немецкую комендатуру и заявил о стремлении бороться с большевиками.
Выдающийся русский поэт Юрий Поликарпович Кузнецов был большим другом газеты «Литературная Россия». В память о нём редакция «ЛР» выпускает эту книгу.
«Как раз у дверей дома мы встречаем двух сестер, которые входят с видом скорее спокойным, чем грустным. Я вижу двух красавиц, которые меня удивляют, но более всего меня поражает одна из них, которая делает мне реверанс:– Это г-н шевалье Де Сейигальт?– Да, мадемуазель, очень огорчен вашим несчастьем.– Не окажете ли честь снова подняться к нам?– У меня неотложное дело…».
«Я увидел на холме в пятидесяти шагах от меня пастуха, сопровождавшего стадо из десяти-двенадцати овец, и обратился к нему, чтобы узнать интересующие меня сведения. Я спросил у него, как называется эта деревня, и он ответил, что я нахожусь в Валь-де-Пьядене, что меня удивило из-за длины пути, который я проделал. Я спроси, как зовут хозяев пяти-шести домов, видневшихся вблизи, и обнаружил, что все те, кого он мне назвал, мне знакомы, но я не могу к ним зайти, чтобы не навлечь на них своим появлением неприятности.
Изучение истории телевидения показывает, что важнейшие идеи и открытия, составляющие основу современной телевизионной техники, принадлежат представителям нашей великой Родины. Первое место среди них занимает талантливый русский ученый Борис Львович Розинг, положивший своими работами начало развитию электронного телевидения. В основе его лежит идея использования безынерционного электронного луча для развертки изображений, выдвинутая ученым более 50 лет назад, когда сама электроника была еще в зачаточном состоянии.Выдающаяся роль Б.