Адриан Моул: Годы капуччино - [3]

Когда Дикар угомонился, я выглянул из кухни и уведомил:

— Мистер Дикар, шесть недель кряду я не имел ни единого дня для отдохновения.

— Как ты собираешься голосовать? — с вызовом спросил он.

Меня возмутила подобная бесцеремонность, но я все же ответил:

— За лейбористов.

— Тогда ни хрена выходных не получишь! — проорал он, свирепо толкнул высокий стакан под краник с ромом. После чего схватил наполовину полный (или наполовину пустой, в зависимости от типа вашей личности) стакан и от души приложился к нему, словно там плескалось молодое вино.

— С какой стати мне терять ценного работника в один из самых напряженных дней в году и помогать этому педриле Блэру?

Дикар подпалил вонючую французскую сигарету и закашлялся. А я указал ему, что мистер Блэр вовсе не сексуальное меньшинство, а достойный отец троих детей. Дикар жутко загоготал и сжал ляжки (в стрессовых ситуациях он страдает недержанием). Потом подтащил меня к выходу и ткнул пальцем в вывеску магазина «Горячий Руль». Сам Руль копошился в витрине магазина, раскладывая на фаллическом постаменте кожаные трусы с заклепками.

— Моул, это магазин для пидоров, так? — прохрипел Дикар, дыша мне в лицо парами рома.

— Этот магазин специализируются на одежде и аксессуарах для мужчин, приверженцев альтернативного образа жизни, — согласился я.

— И что? Среди клиентов Руля нет счастливых женатиков? — спросил Дикар, театрально понижая голос.

Я ответил с немалой иронией:

— Значит, брак мистера Блэра — для отвода глаз, а его дети — это безделушки, зачатые на ложе цинизма, так что в один прекрасный день он обманом заставит голосовать за себя британский народ, потому что тот будет думать, будто голосует за социалиста-гетеросексуала, тогда как на самом деле…

— Помяни мои слова, Моул, этот твой Блэр — дружок Руля, или я ни хрена не понимаю, и ни хрена он никакой не социалист.

С тем я и удалился готовить капусту к ужину. Дикар любил, чтобы капуста варилась не меньше получаса. Моя работа в качестве шеф-повара превратилась в пустяковое дело, с тех пор как Дикар ввел Традиционное Английское Безальтернативное Меню. Сегодня вечером была следующая разблюдовка:

Томатный суп из банки «Хайнц»

(с клецками из белого хлеба)

Свиные отбивные

Щи с картофелем «Дэн Куэйл»[3]

Пудинг «Пятнистая колбаска» a la Клинтон

Заварной крем Берда (пенка — плюс 6 фунтов)

Сыр чеддер,

сливочное печенье,

«Нескафе»,

Мятные таблетки «После восьми»

Имеется два вида вина: белое — 46 фунтов, красное — 46 фунтов

Плата за обслуживание не включена.

В перерывах между блюдами настоятельно рекомендуется курить.

Особенно приветствуются трубки и сигары.

Все места в ресторане забронированы на шесть недель вперед. Вчера вечером Дикар не пустил супругу принца Майкла Кентского. Бедная аристократка впала в отчаяние.

Ресторанный критик А. А. Гилл из «Санди таймс» написал, что в ресторане «Чернь» готовят самую гнусную пищу в городе. «Сосиска у меня на тарелке вполне могла быть натуральным дерьмом: у нее был вид дерьма, у нее был вкус дерьма, у нее был запах дерьма, у нее была консистенция дерьма. Если подумать, она, вероятно, и была дерьмом».

Рецензию А. А. Гилла Дикар увеличил и прилепил к окну, где она теперь собирает восхищенные толпы.

Где-то около полуночи я осведомился у своих коллег, — тех, кто понимает английский — собираются ли они сегодня голосовать. Луиджи, метрдотель, в Италии поклонялся коммунистам, но в Кройдоне, где обитает сейчас, будет голосовать за либеральных демократов. Малькольм, мойщик посуды, сказал, что подумывает голосовать за консерваторов, «потому что они помогают тем, кто работает не по найму».

Я указал Малькольму, что работающим не по найму он считается только потому, что Дикар отказался оплатить марку Национального страхования, но Малькольм тут же завел речь о том, что ему нравится Джон Мейджор, потому что его (Малькольма то есть) вырастила супружеская пара, которая жила в Хантингтоне, округе Мейджора. Пока Малькольм сражался в раковине с кастрюлей из-под «Пятнистой колбаски», я поинтересовался, каковы предвыборные обещания консерваторов.

— Они говорят, что не станут повышать налоги, — ответил он пронзительным голосом.

— Малькольм, — сказал я, — ты же и так не платишь налогов. Тебе выдают наличные на руки. Тебя нет ни в каких списках, а значит, ты можешь извлекать пользу из министерства социального обеспечения. Как безработный ты получаешь бесплатные зубы, бесплатную доставку в больницу, бесплатное все.

Тогда Мальком сказал:

— Ну да, и за лейбористов голоснуть можно.

Четверг, 1 мая

От Дин-стрит, Сохо, Лондон, до Глициниевой аллеи, Эшби-де-ла-Зух, Лестершир добрался за три часа. Не плохо, учитывая, что всю дорогу я строго соблюдал скоростной режим. По пути слушал по радио «Беседа» рассуждения лейбористского кандидата от округа Эшби доктора Пандору Брейтуэйт, она распиналась о важности семейных ценностей. Я так возмутился, что чуть не поперхнулся леденцом «Опал фрут» и выскочил на скоростную полосу. Вот и говори после этого о лицемерии!

До сих пор Пандора проявляла откровенное презрение к семейным ценностям. Ее первый муж, Джулиан, не скрывал, а точнее, бахвалился направо и налево, своей гомосексуальностью. А нынешний Пандорин любовник, Джек Кавендиш, был три раза женат, и у него десяток признанных им детей, трое из которых пребывают сейчас в наркосанаториях. А старший отпрыск томится в турецкой тюрьме. Остальные дети Кавендиша, похоже, спутались со странными религиозными сектами. Младший, Том, служит священником в Халле.