Адмиралы мятежных флотов - [30]
- То есть пересадить их с крейсера на подводную лодку и через барражи в Англию? Но ведь опасно. Могут подорваться на мине, - возразил Ренгартен.
- На войне как на войне… Но это уже забота командира лодки и Господа… - вздохнул Житков.
- А если пересадить их на гидроплан и прямиком до ближайшей английской базы? - предложил Довконт.
- Тоже не плохая мысль! Только надо просчитать по карте, хватит ли полетного времени… Как резервный вариант годится. Еще раз браво, Федор Юрьич! - Житков похлопал в ладоши.
Черкасский раздвинул измеритель и зашагал иглами по карте.
- Если вынести точку пересадки за Готлонд, скажем, в шведские воды… Да поднять «Муромец» с полными баками…
Не дожидаясь результатов подсчета, Ренгартен озадачил Житкова весьма важным вопросом:
- А каким образом ты, Костя, собираешься выманивать полковника из Ставки да еще посадить на корабль вместе с супругой?
- Вот тут самый гвоздь! - вздохнул Житков. - И без Адриана здесь не обойтись… Пойдет ли он с нами?
Ренгартен пригладил усы.
- Если крепко «думато», может и пойти…
- Да всего-то ему можно и не знать, - загорячился Довконт, увлеченный идеей. - Скажем, что мешает нам просить комфлота о приглашении государя на корабль для ознаменования начала столь важной кампании?! Ведь планы-то какие - линкоры на немца бросить, десант в Пруссию… Дух надо поднимать, особенно после зимней спячки. Вот пусть и пройдет по Маркизовой луже хотя бы на «Авроре». Хотя бы до Кронштадта.
- Почему на «Авроре»? - подал голос Грессер.
- Да потому, что в Питере сейчас из крупных кораблей одна «Аврора». Ускорим ей ремонт, - развивал мысль Довконт.
- А «Новик» бы больше подошел, - Черкасский оторвался от карты. - С его ходкостью…
Ренгартен улыбнулся:
- Для царя мелковата посудина. Крейсер - в самый раз. Что там князинька, у нас с самолетом?
- Если пересадить за Рюгеном, достигнет Абердина через четыре часа лету. Ежели М-16 с воды поднять, то при двух пилотах взамен бомбардира с наблюдателем и полковника с женой возьмет… Надо только пилотов подобрать. Дудоров поможет.
- Стоп, стоп, стоп, господа, - замахал руками Житков. - Шкуру неубитого медведя делите… Без Адриана ничего не выйдет. Непенин должен знать все. С ним поговорить надо.
- Хорошо тебе, Костя, советы давать, - усмехнулся Грессер. Ты с ним заговори, а он и караул может вызвать…
Ренгартен покачал головой:
- Адриан не вызовет. Отказаться сможет. А караула не вызовет.
- Вот ты ему и скажи.
- И скажу.
Житков взволнованно прошелся по каюте, выглянул в залепленный снегом иллюминатор. Ветер тряс голые мачты «Кречета», и корабль дрожал, будто его била нервная дрожь.
- Сказать нужно не сегодня завтра, - обернулся редактор к Ренгартену. Тот молчал.
- Завтра у адмирала свадьба, - нарушил молчание князь.
Принтограмма № 6
«Никогда еще за все годы тайной жизни в Германии я не жил так покойно и счастливо. Я понимал, что и за это благоденствие мне придется когда-то расплачиваться. Но пока… Пока я наслаждался каждым прожитым днем.
По утрам мы прогуливались с Терезой по заброшенному штранду, почти подмятому песчаными буграми дюн, поросших хвощами и срелолистом. Море стелилось к нашим ногам широко и плоско.
Раушен был полон военными моряками. У некогда прогулочного причала стояли тральщики, очищавшие от мин трассу Мемель-Данциг. Пансионат фрау Фолькерт, приютившей нас по-родственному, заселили офицеры-летчики. Но нас они не беспокоили. Я помогал нашей хозяйке в ремонте виллы и даже сменил всю электропроводку не хуже профессионального монтера. Слава Богу, в Морском корпусе электротехника была поставлена на высоту.
В октябре Тереза съездила в Кенигсберг и оформила развод с полковником Волькенау. Чтобы отвести его внимание, ей пришлось сначала уехать в Берлин, а потом вернуться в Раушен.
Будушее материнство ее давало знать о себе все рельефнее, и мы поспешили обвенчаться в местной кирхе. Справили тихую, скромную свадьбу, на которой были только фрау Фолькерт с племянником да пастор Кон. Мне казалось, что вокруг меня происходит какой-то странный спектакль…
На адвент>1 Тереза разрешилась от бремени, подарив мне и миру прехорошенького мальчугана. Мы долго не могли придумать ему имя…
Меня пугала его судьба. Зачем я вызвал в этот безумный мир взаимных выслеживаний, охоты людей друг на друга, мир отравляющих газов и бесшумных ночных убийц - цеппелинов - эту маленькую беспомощную жизнь?
Какие странные и нелепые силы предопределили таинство его рождения…
Нет, я не сразу осознал, что стал отцом, не сразу ощутил всю глубину этого щедрого чувства. Оно пришло чуть позже… А пока я упорно пытался постигнуть, что же со мной произошло.
Я готовил себя к честному морскому бою и был готов отдать жизнь за Родину в орудийной башне крейсера или отсеке подводной лодки. Но военная фортуна забросила меня в этот райский уголок, велела стать образцовым семьянином - и все это называлось моей службой, моей войной?
Однажды, прогуливаясь с Терезой по пустынному пляжу, я увидел среди всякого военного мусора, выброшенного морем, бескозырку русского матроса. «Рюрикъ», - прочел я на ленте полустертые литеры. Должно быть, сорвало ветром с головы моряка, а может быть, и его самого, убитого, смыло волной. Там, за серой кромкой горизонта, шла война, гибли мои товарищи по корпусу, а я фланировал по пляжу, как последний бюргер… Я подобрал фуражку и долго крутил ее в руках.
В книге рассказывается о судьбах «нелегала из Кёнигсберга» – советского военного разведчика, работавшего под оперативным псевдонимом «Лунь», его боевого соратника – фотокорреспондента Сергея Лобова, их друзей и близких, опаленных безжалостным пламенем Великой войны. А контрразведчики – герои повести «Знак Вишну» – вступают в смертельно опасную схватку с отрядом террористов-«вервольфов», оставленных фашистами в небольшом городке Альтхафене, расположенном на берегу Балтийского моря…
Ha I, IV стр. обложки и на стр. 2 рисунки В. ЛУКЬЯНЦА.На II стр. обложки и на стр. 49 рисунки В. СМИРНОВА.На стр. 61 рисунки Ю. МАКАРОВА.На III стр. обложки и на стр. 110 и 127 рисунки К. ПИЛИПЕНКО.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
Книга писателя-мариниста Николая Черкашина "Одиночное плавание" посвящена героической службе моряков-подводников 4-й эскадры Северного флота, их жизни, походным будням. В разделе "В отсеках Холодной войны" помещены очерки, построенные на острых эпизодах подводного противостояния морских сверхдержав в глубинах Мирового океана.
В книге известного писателя-мариниста, лауреата Всероссийской литературной премии им. Александра Невского Николая Черкашина собраны наиболее характерные факты чрезвычайных происшествий, случавшихся на советском Военно-морском флоте в годы Холодной войны. Автор анализирует причины нештатных ситуаций, рассказывает о мужестве и героизме моряков в экстремальной обстановке.Книга иллюстрирована уникальными фотографиями.
Они были молоды. Они верой и правдой служили Родине. Она не смогла их спасти. В чем причины их гибели? Автор пытается разобраться в этом, он стремится заглянуть дальше и глубже других и угадывает только ему ведомую правду этой трагедии…
Вы когда-нибудь слышали о пиратских баталиях и сокровищах, в которых были замешаны гномы, эльфы и другие мифические совершенно невообразимые существа?! Остросюжетная, яркая, колоритная с красочными описаниями и подчас веселыми диалогами книга понравится любителям приключений.
Одна из ранних книг Маркеса. «Документальный роман», посвященный истории восьми моряков военного корабля, смытых за борт во время шторма и найденных только через десять дней. Что пережили эти люди? Как боролись за жизнь? Обычный писатель превратил бы эту историю в публицистическое произведение — но под пером Маркеса реальные события стали основой для гениальной притчи о мужестве и судьбе, тяготеющей над каждым человеком. О судьбе, которую можно и нужно преодолеть.
В повести «Робер Сюркуф» рассказывается о приключениях знаменитого французского корсара конца XVIII — начала XIX века.
Вниманию читателей предлагаются два произведения классика американской литературы Германа Мелвилла. В «Энкантадас, или Очарованных островах» (1854) предстает поэтический образ Галапагосских островов, созданный писателем на основе впечатлений, полученных во время скитаний по Южным морям. Эту небольшую лирическую повесть критика ставит в один ряд со знаменитым «Моби Диком».
Эта книга рассказывает о славных русских путешественниках и мореходах, открывателях и исследователях многих земель, морей и рек, о пытливых и храбрых русских людях, совершивших незабываемые подвиги во славу родины.Не претендуя на сколько-нибудь полное изложение событий, связанных с великими русскими географическими открытиями, автор остановился только на эпизодах, особенно поразивших его беспримерной доблестью и отвагой, настойчивостью в достижении цели, стремлением к знаниям и высоким патриотизмом русских путешественников и мореходов прошлого.
В книге рассказывается о Дж. К. Воссе, который вторым (после Дж. Слокама) совершил кругосветное плавание на маленьком судне — переоборудованной индейской пироге.В этой книге сочетаются воедино исторический роман и хроника подлинных событий, приключенческая повесть и автобиография незаурядного человека, но как бы ни трактовать ее — это отлично написанная, прекрасно рассказанная история.