Адепты. Эзотерическая традиция Запада - [16]

Элфин не знал, что матерью Тализина была Церидвен — богиня волшебного котла, и уж конечно ему было невдомек, что прекрасное дитя само было своим отцом, родившись в результате колдовства и заклинаний. Вначале Церидвен приняла твердое решение убить собственного сына, но, когда мальчик появился на свет, она, раскаявшись в дурных намерениях, бросила его в реку, предоставив ей решить судьбу младенца и надеясь, что его подберет кто-либо из прохожих. Многое в этой истории напоминает легенду о Моисее и его плоте из камыша.

Еще ребенком Тализин попал в королевский дворец, где впервые услышал придворных бардов и менестрелей. Он уже стяжал себе славу незаурядного поэта и певца, но спокойно и тихо сидел в своем углу. Однако, пока артисты готовились к выступлению, он наложил на них заклятие, так что они могли только кланяться перед королем и издавать какие-то бессмысленные звуки. Когда же барды обвинили Тализина в колдовстве, великий король повелел тому приблизиться и объяснить свое поведение. Песня Тализина, прозвучавшая в ответ, стала одной из самых примечательных поэм в мировой философской литературе. Вот ее содержание:

«Для Элфина я — прежде всего главный бард, А родина моя — страна летних звезд.

Идно и Хейнин назвали меня Мерддином, Но для всех я так и останусь Тализином.

После падения Люцифера в бездну ада

Я с моим Владыкой пребывал в высочайшей сфере,

Я нес знамя перед Александром,

Я знаю названия звезд от севера до юга.

Я находился в Ханаане, когда был убит Авессалом,

Я был при дворе Дона еще до рождения Гвидиона, Я был в том месте, где распяли милосердного Сына

Божьего,

Я отбыл три срока в тюрьме Ариэнрода.

Я был в Азии с Ноем в ковчеге,

На моих глазах погибли Содом и Гоморра,

Я был в Индии, когда строился Рим.

Ныне я прибыл сюда к останкам Трои.

Я был с моим Владыкой в ослиных яслях,

Я поддерживал Моисея в бурных водах Иордана,

Я вместе с Марией Магдалиной ступал по тверди небесной,

Я извлек Музу из котла Церидвен.

Я останусь на земле до дня страшного суда, И неизвестно, в каком образе я буду».

В древней истории и литературе Уэльса Тализин существует только как имя. Ему приписывали авторство многих старинных песен и поэм, хотя как о человеке о нем ничего не известно. И только в XVI веке н. э. появилось легендарное описание его жизни, то ли вымышленное, то ли составленное на основе достоверных данных. Возможно, конечно, что его основой послужили более ранние и малоизвестные легенды, однако столь же вероятно и то,

¹ В кратком изложении Т.В.Роллстоуна из его книги «Мифы и легенды кельтских народов».

что это жизнеописание появилось с целью истолкования произведений, приписываемых этому загадочному барду. Так или иначе, Тализин является персонификацией достигшего совершенства посвя- !ценного поздних мистерий друидов. Заметим, что определением «поздний» здесь подчеркивается явно проступающее в большинстве его поэм сильное влияние христианства. Он был христианским друидом, принявшим новую веру и ни в чем не отказавшимся от старой.

Языческие философы Британии и Галлии обнаружили немало соответствий между собственным учением и теми, которые проповедовали католические священники. У истинных мудрецов не было сомнений в том, что Иисус был друидом. Его жизнь и учение в точности совпадали с описаниями их посвященных, а первые христианские миссионеры были явно не прочь нажить себе капитал на этом действительном или кажущемся сходстве. В результате оказывается трудным определить, во что превратился Орден друидов: в языческую школу христианских мистерий или в христианскую школу языческих мистерий.

Друиды верили в метемпсихоз״, а Тализин пел о своих прежних жизнях на земле, выражая эти истории в тех же стихах, в которых воздавал должное Христу. Барды были до такой степени уверены, что вновь родятся в материальном мире, что давали взаймы деньги, которые надеялись получить обратно в будущем воплощении. В Британском Музее хранятся несколько таких соглашений. Равно почитаемые языческие боги и христианские святые мирно уживались вместе без малейшего намека на конфликт, а в легендах, подобных сказаниям о Священном Граале и Круглом столе короля Артура, раскрывается неразрушимое единство двух систем.

Друиды-посвященные, возможно, знали об эзотерическом христианстве гораздо больше, чем могли бы сегодня допустить обычные верующие, усердно посещающие церковь. Этих древних философов не слишком-то впечатляла внешняя сторона культа, ибо они полагали само собой разумеющимся, что великая религия неизбежно является наукой человеческого возрождения, скрытой под мистическими символами. Они воспользовались собственным «золотым ключом», чтобы открыть секретный замок христианских преданий, и вряд ли стоит удивляться, что он точно подошел к этому замку. Сомнительно, чтобы церковные миссионеры были столь же благородны, и еще более сомнительно, что они вообще когда-либо понимали суть происходящего. Увеличивая число новообращенных, они были слишком заняты, чтобы проникнуть в сердца и умы тех, обращению кого они посвящали немало времени.

Тех, кто раскрыл свои внутренние духовные способности, невозможно связать ограничениями, которые налагает любая официальная религиозная система. Во всех религиях лишь истинно мудрые постигают вселенские истины, и чем более философской является система веры, тем более полезна она для истолкования других систем, основанных на аналогичных принципах. В своем предисловии к книге «Барды» преподобный Дж.Уильямс Аб отмечает: «Полагая, что Горседд бардов, находящийся на острове Уайт, был всего лишь продолжением патриархальных круглых храмов, можно быть уверенным, что именно среди руин бардизма, то есть религиозной системы, связанной с первобытными храмами, есть надежда обнаружить надежно спря- тайный и тщательно оберегаемый “золотой ключ”, который может раскрыть мистерии или эзотерическую доктрину древних народов».