Адепты. Эзотерическая традиция Востока - [48]

У Хуань Цзяна, единственного из четырех сыновей этого семейства, еще в раннем возрасте проявились незаурядные умственные способности. Уже в восьмилетием возрасте он начал читать священные книги и классику и не обнаруживал склонности участвовать в играх своих сверстников.

Как раз в это время в Китае был оглашен царский указ об избрании четырнадцати жрецов, которых обеспечивали бы в их занятиях и святой жизни без каких-либо затрат с их стороны. На право занять эти места претендовали несколько сот человек. Хуань Цзян, еще слишком юный, чтобы оказаться в числе претендентов, расположился в воротах здания, где кандидаты должны были держать экзамен. Ему, как он и ожидал, удалось привлечь внимание главного уполномоченного. Этот чиновник, пораженный искренностью мальчика и явным превосходством его ума, рекомендовал его своим коллегам как достойного кандидата. Предложение верховного уполномоченного, естественно, было сразу же принято, и таким образом Хуань Цзян оказался освобожденным от всех мирских обязанностей.

Поскольку история жизни этого выдающегося буддийского отшельника полностью написана им самим, при том, что он дает прекрасную оценку собственным способностям еще в юношеском возрасте, повествование это следует считать явно приукрашенным. Он предпочитал называть себя Мастером Закона и стал широко известен именно под этим именем. Когда ему исполнилось двадцать лет, он прошел обряд посвящения в духовный сан и с целью дальнейшего духовного совершенствования удалился в уединенное место с намерением посвятить себя учению. Он уже пережил состояние сознания в «восьми протяжениях» и весьма преуспел в познании тайн Природы. Среди многих посетивших его знаменитостей был даже царь. Наибольшую известность ему доставили его искусство вести беседу и способность толковать самые сложные для понимания места из Священного писания.

Когда Мастеру Закона было двадцать четыре года, во сне его посетило чудное видение. Ему снилось, что в середине огромного моря возвышается гора Меру, совершенная в украшении из четырех драгоценных субстанций. И тут он вдруг решил, что должен попытаться подняться на гору, однако на море внезапно поднялся сильный шторм, а поблизости не оказалось лодки, чтобы добраться до горы. Преисполнившийся твердой решимости, он увидел себя идущим по волнам, и в этот момент над водной поверхностью возник поднявшийся из морской пучины каменный лотос. Когда же он попытался встать на него, тот снова вдруг исчез. В то же мгновение он оказался у подножия горы. Будучи не в состоянии взобраться по ее отвесным склонам, но подгоняемый неодолимым желанием, он как мог высоко подпрыгнул в воздух и, подхваченный сильным порывом ветра, перенесся на самый верх Меру. Лишь коснувшись вершины горы, он проснулся и решил, что таким образом ему было ниспослано обещание выдающегося достижения.

Вскоре после пророческого сна Мастер Закона совершил опасное путешествие, которое должно было принести ему в будущем бессмертную славу. Вознамерившись отправиться в Индию в поисках знаний, он в одиночку пересек огромную пустыню Гоби. Там, разумеется, он пережил множество приключений, а истории о его путешествиях вполне могут соперничать со сказками из «Тысячи и одной ночи». Помимо естественных трудностей такого, можно сказать, грандиозного предприятия, путник столкнулся с поражающими своим великолепием странными сверхъестественными явлениями, но каждый раз он выходил победителем из любой ситуации и непреклонно продолжал свой путь, стремясь к осуществлению главной цели.

Следуя на юго-восток, он перешел через покрытые снегом горы и достиг наконец границ Каписы. Там Мастер Закона посетил пещеру Призрака, расположенную к востоку от каменистого речного русла и своим входом обращенную на запад. Путешественник в сопровождении старика, хорошо знавшего эту местность, направился было к пещере, но почти у самого входа дорогу странникам преградили пять разбойников. Однако, тронутые искренностью монаха, они позволили ему продолжить свой путь. Следуя наставлениям старого проводника, Мастер Закона вошел в пещеру и направился прямо к ее восточной стене. Затем, сделав пятьдесят шагов назад, он повернулся лицом к востоку. Стоя на этом месте, он со всей искренностью совершил обряд поклонения и вслух прочел гаты[42] Будды, простираясь ниц после каждого хвалебного стиха. После того как он положил триста поклонов, «вся пещера озарилась ярким светом и на стене возникла излучавшая белое сияние тень Татхагаты, подобно тому, как разошедшиеся облака внезапно открывают взору золотую Гору со всеми ее до той поры скрытыми красотами. Ясными были божественные черты его лица, и Мастер, с благоговением и священным трепетом созерцавший представшую его глазам картину, не знал, с чем сравнить это великолепное зрелище. Тело Будды и его мантия из кашайи[43] были желтоватокрасного цвета, а направленные от колен вверх отличительные знаки — невыразимо прекрасны, хотя контуры трона-лотоса, на котором он сидел, тонули во мраке. Слева, справа и позади призрака смутно виднелись тени бодхисаттв и окружавших их святейших жрецов… Хотя и недолгим было это явление, ибо времени едва хватило бы для принятия пищи