Аделаида - [21]

— Тогда так и поступим. Я люблю тебя, Радж!

— И я. И ещё целую мою любимую ложбинку… Она по мне соскучилась?

Нани прикрыла рукой небольшую впадинку между двух тяжелых полукружий грудей и засмеялась:

— Она просит тебе передать, что ждёт не дождётся, пока ты её поцелуешь.

Нажав на кнопку завершения разговора, Нани задумчиво уставилась в потолок. Что ж, выбор сделан. Женщина взяла второй телефон и нажала кнопку вызова секретаря. Даже не удосужившись что-нибудь произнести, она тут же нажала отбой. Вымуштрованный помощник и так появится через пару минут. Для этого ей не нужно ничего говорить.

За окном было совсем темно. Если бы не фонари, которые изумительно красиво подсвечивали парк «Лилами», создалось бы ощущение, что ты нырнул в чернильницу. «Звездное небо Мексики» — написал Генри в рекламном проспекте. Какого чёрта? Звездным оно бывает здесь не так уж часто. Закаты в этих местах, действительно хороши, но вот ночи… Эти ночи совсем не похожи на те, к которым она привыкла в своём любимом Крыму. И даже не те, которые ей довелось наблюдать, просиживая без сна у кроватки маленькой Дели в Израиле. Боже, боже! Как же глупа и наивна была она тогда. Как стремилась откуда-то вырваться, чего-то достичь, сорвать самый большой джек-пот. У неё был Радж, в которого она влюбилась практически в первую встречу, и она знала, что сделает всё, что угодно, пойдёт на любой подлог, даже на преступление, лишь бы быть всегда рядом с ним. А потом подлоги, подлости и преступления стали частью её самой и Нани даже не заметила, как и когда это случилось. Она всегда надеялась на чудо и это чудо обязательно происходило. Надежда — вот что сделало её такой, какой она даже и не мечтала быть: двуличной, гадкой, отвратительной и всё еще до умопомрачения влюблённой.

— Вы хотели меня видеть, мэм? — в комнату без стука вошёл её верный Генри.

— Да, дружочек. Скажи, а у тебя есть мечта?

Генри привык к неожиданным вопросам своего босса:

— Есть.

— И ты надеешься, что она когда-нибудь сбудется?

— Конечно. Надежда умирает последней.

— Ты не читал в детстве сказку «Алиса в стране чудес». Потому что, если бы читал, то убил бы в себе эту надежду в зародыше. Жил бы одним днём, делал, что должно, не питал бы иллюзий и не вынашивал неосуществимых планов.

— Я в чём-то провинился, мэм?

— Нет. Это, скорее, мысли вслух. А тебя я вызвала вот по какому поводу. Дозвонись Карлосу и прикажи ему привезти товар завтра или послезавтра на остров Пу.

— Тому самому Карлосу?

— Ну, конечно. Разве ты не услышал, что я сказала?

— Я всё расслышал. Но в вашей записной книжке около двух десятков Карлосов. Поэтому я и уточнил. Мы ведь должны были встретиться с ТЕМ Карлосом только через двадцать четыре дня.

— Я передумала. Круиз закончится раньше. Кстати, как там Мисс Аделаида? Она поужинала?

Генри замялся, но решил сказать правду:

— Нет, мэм. Она сказала, что хочет полежать в гамаке возле виллы «Принцесса» и я приказал принести ей несколько пледов. В парке очень сыро.

— Значит, она не пошла на вечеринку, которую устраивает шейх?

— Доподлинно не знаю, но думаю, что не пошла.

— А ты, кстати, не узнал о нём ничего нового?

— Нет, но я созвонился с Брюсом и тот обещал поискать информацию по своим каналам.

— Что ж, пусть поищет. Хотя я и не совсем уверена теперь, что хотела бы видеть Аделаиду супругой этого человека.

— Мустафа вам не понравился?

— Наоборот, очень понравился. Я чувствую в нём родственную душу. И именно поэтому не хочу, чтобы у Дели с ним что-то получилось…

* * *

Аделаида с удовольствием болтала с профессором Леграном и его русской пассией. Но жар, который она ощущала кожей в том самом месте, где её желтоватая кожа виднелась между собранными в высокую прическу волосами и воротом рубашки, заставлял её нервничать и поминутно оглядываться.

— Ваш друг ушёл в совсем ином направлении, — подмигнула ей бесцеремонная Инесса. — Или вы пытаетесь отыскать шейха? Боюсь, что его окружила такая плотная толпа поклонниц, что живым ему от них не выбраться.

— Нет-нет, я просто ищу Михаэля Эткинда. Мы договаривались с ним встретиться этим вечером.

— Вы о докторе? Я видел его минут сорок назад, когда здесь все еще только собирались, и он сказал, что отправляется спать, ибо уверен, что вы предпочтете эту шумную вечеринку его стариковскому обществу. — успокоил Аделаиду Шарль Легран. — Простите меня покорно, а Эткинд друг вашей семьи? Ведь, насколько я понял, он не принимает участие в конкурсе.

— Да… Можно сказать и так. Теперь-то уж точно, Док и мой друг тоже.

В это время жар в шее стал совсем невыносимым и Дели чуть не застонала, когда большая прохладная ладонь слегка коснулась того места, которое горело огнём.

— Простите мою фамильярность, хабиби, — склонился к ней Мустафа, — Но я не мог удержаться от желания потрогать ваши волосы. Они действительно напоминают шёлк. В чём я только что убедился лично. Вы не будете возражать, если я присоединюсь к вашей компании?

— Милости просим, господин Юзеф. — поприветствовал его Легран. — Знакомьтесь — Инесса Карпински..

— Карпинская, — поправила профессора Инесса. — А это Шарль Легран. Профессор! Европейская знаменитость.