Адель - [11]

К четырем часам дня статья была закончена. Она выкурила слишком много сигарет. Удовлетворенной она себя не чувствовала. В редакции все оживились. Сирил был взвинчен. «Такого в Тунисе еще не бывало. Говорю тебе, все покатится под откос. Эта история кончится большой кровью». Она собиралась отправить материал главному редактору, и тут ее телефон завибрировал. Тот, белый. Она поискала его в сумке. Открыла.

«Адель, я без конца думаю о тебе и об этой волшебной ночи. Давай снова увидимся. На следующей неделе я в Париже, можем выпить или поужинать вместе, как ты захочешь. Нельзя, чтобы все так и закончилось. Николя».

Она сразу же удалила сообщение. Ее трясло от злости. Этого субъекта она встретила на коллоквиуме в Мадриде месяц назад. Работать никому не хотелось. Журналисты только и думали, как насладиться бесплатным спиртным и люксами, оплаченными ученой комиссией с мутными источниками финансирования. Ближе к трем ночи она пошла с Николя к нему в номер. У него был нос с горбинкой и очень красивые волосы. Они тупо занимались сексом. Он то и дело щипал и покусывал ее. Она не попросила его надеть презерватив. Что правда, то правда, она была пьяна, но она позволила ему трахнуть ее в задницу без презерватива.

На следующее утро, при встрече в вестибюле гостиницы, она обдала его холодом. Не сказала ни слова, пока они ехали на машине в аэропорт. Он выглядел удивленным и сбитым с толку. Похоже, он так и не понял, что внушает ей отвращение.

Она дала ему свой номер. Сама не зная зачем, дала ему номер белого телефона, который обычно предназначался для тех, кого она хотела бы увидеть еще раз. Внезапно она вспомнила, что сказала ему, где живет. Они говорили о ее квартале, и он добавил: «Обожаю восемнадцатый округ».

* * *

Идти на этот ужин Адель не хотела. Она с трудом выбрала, что надеть, а это предвещало неудачный вечер. Волосы были тусклыми, а кожа бледнее обычного. Она заперлась в ванной и что-то вяло отвечала Ришару, который торопил ее. Сквозь дверь она слышала, как он беседует с няней. Люсьен уже спал.

В конце концов Адель оделась в черное – цвет, который она никогда не носила, когда была моложе. Ее гардероб был причудливым, необычных оттенков, от красного до ярко-оранжевого, от лимонно-желтых юбок до неоново-голубых туфель. С тех пор как она стала увядать, а ее блеск, как ей казалось, пропал, она предпочитала темные тона. Она добавляла крупные украшения к серым свитерам и черным водолазкам.

В этот вечер она выбрала мужские брюки и свитер с вырезом на спине. Слегка подчеркнула бирюзовым карандашом свои зеленые глаза цвета японского пруда. Накрасила губы, потом стерла помаду. Вокруг рта остался красноватый след, словно от жадного поцелуя. За дверью послышался голос Ришара, вежливо спрашивающий: «Ты скоро?» Она знала, что сейчас он улыбается няне, словно говоря: «Ох уж эти женщины, обожают наряжаться». Адель была готова, но хотела, чтобы он ее подождал. Она расстелила на полу ванной полотенце и прилегла. Закрыла глаза и замурлыкала песенку.

Ришар без конца говорил ей о Ксавье Рансоне, к которому они были приглашены. Ксавье – блестящий хирург, из семьи, насчитывающей много поколений известных ученых и врачей. «У него есть понятие об этике», – особо подчеркнул Ришар. И Адель ответила, чтобы сделать ему приятное: «С удовольствием с ним познакомлюсь».

Таксист высадил их перед решетчатыми воротами частной аллеи. «Класс!» – восторженно воскликнул Ришар. Адель тоже сочла, что места здесь великолепные, но она скорее удавилась бы, чем показала, что взволнована. Она пожала плечами. Они толкнули створку ворот и прошли по мощеной дорожке до двери узкой трехэтажной виллы. Новые хозяева сохранили архитектуру ар-деко, но добавили еще один этаж, где располагалась просторная терраса, засаженная деревьями.

Адель робко улыбнулась. Встречавший их мужчина склонился к ней. Коренастый, в слишком тесной белой рубашке, заправленной в джинсы.

– Привет, я Ксавье.

– Привет. Я Софи, – представилась хозяйка дома.

Адель молча подставила щеку.

– Прости, не расслышала, как тебя зовут, – сказала Софи тоном школьной учительницы.

– Адель.

– Моя жена. Добрый вечер, – сказал Ришар.

По лестнице из светлого дерева они поднялись в огромную гостиную, где стояли два дивана цвета тауп и винтажный датский стол пятидесятых годов. Все было овальным и ухоженным. Огромная черно-белая фотография с изображением заброшенного кубинского театра украшала дальнюю стену. На стеллаже горела свеча, распространяя успокаивающий аромат роскошного бутика.

Ришар присоединился к мужчинам, сидевшим у барной стойки. Они громко разговаривали и смеялись над избитыми шутками. Потирали руки, глядя, как Ксавье наливает им японский виски.

– Не хотите ли выпить? – предложила Софи обступившим ее женщинам.

Адель протянула свой бокал. Она поглядывала в сторону мужчин и искала выход, путь к бегству, чтобы присоединиться к ним и спастись из курятника, среди которого она оказалась. Эти женщины – просто пустышки. Ей даже не доставило бы удовольствия впечатлить их. Она изнывала от тоски, стоя здесь и слушая их.

– И я говорю Ксавье: послушай, дорогой, если мы хотим еще один этаж, давай его построим! Конечно, работы заняли три месяца, но зато сейчас у нас не гостиная, а целый собор – и все это в самом центре Парижа… Ремонт? О, это был просто ужас! Отнимал все время. Хорошо еще, я не работаю. Но все же мы так рады, что купили дом… Так глупо выбрасывать тысячи евро на съемное жилье. Здесь? Здесь квадратный метр стоит десять-одиннадцать тысяч. Кошмар…