Адд, за дело! - [2]
Всего неделя прошла с тех пор, как я, тогда работавший младшим посыльным, открыл дверь двухэтажного дома под необычной вывеской с горевшими желтым пламенем (но не обжигающим, в чем я успел убедиться на собственном опыте) буквами, составляющими загадочные слова "Агентство Добрых Дел". Сидевшая возле двери женщина непонятного возраста тут же отобрала письмо, которое я принес, и дала понять, зарываясь в свои бумаги, что моя миссия письмоводителя успешно выполнена и я могу отправляться восвояси или в подземье к демонам - по моему собственному выбору. Так как эта нехорошая тетка не соизволила поощрить мою многотрудную работу по доставке, я справедливо вознегодовал. Негласно было принято благодарить посланника, доставившего порученное вовремя или же - что маловероятно - раньше положенного, небольшими премиальными. Считалось, это способствует тому, что следующую посылку или письмо адресат тоже получит без задержки, - и правильно считалось. Все городские курьеры состояли в Союзе посыльных, а Союзы в нашем городе - серьезные организации, зорко следящие за тем, чтобы их члены получали как можно больше прибыли. Так что тот, кто не в силах расстаться с парой монеток при получении письма, сильно рискует в другой раз потратить кучу времени на бесплодное ожидание. Вообще, в нашем городе практически все зарабатывающие себе на хлеб жители состояли в том или ином Союзе и имели должности с помпезным, зачастую крайне глупым и неуместным названием. Я, например, официально назывался мастер доставки.
Итак, я рассердился и, выругавшись про себя, собрался было уже уйти, но так и не успел.
Опять оно!
Это и раньше происходило - вдруг возникал непонятный зуд, смутное желание сделать чего-то, а чего непонятно, все мысли, все чувства помимо этого пропадали. Все это, правда, быстро проходило, однако, с каждым разом такие приступы случались все чаще и чаще. Я ухватился в поисках опоры за уголок стола, вцепившись в него до боли в пальцах. Меня опять охватила эта дурацкая тяга к действию, но практически сразу исчезла, я даже не успел до конца осознать ее присутствие. "Вот все и кончилось!" - с облегчением подумал я. Зря так подумал - кончилось далеко не все.
Ворох бумаг на столе фонтаном взметнулся к потолку, бумажный столб начал неистово извиваться и, в конце концов, принял какую-то форму. Я от неожиданности уселся на пол и уставился на бумажный ворох, висящий в воздухе. Увиденное заставило меня нервно рассмеяться: воспаривший ввысь ком бумаги представлял собой карикатурное изображение головы сидящей за столом вредной тетки. Та снизу вверх недовольно посмотрела на свое подобие. Бумажная голова, не устрашившись праведного возмущения своего двойника, широко раззявила пасть (я бы не удивился, если бы и оригинал тоже так мог, - уж очень он мне не понравился, и я готов был приписать этой неприятной личности еще и не такое) и набросилась на обладательницу сердитого взгляда, судя по всему намереваясь ее сожрать. Жертва нападения, нужно отдать ей должное, нимало не смутилась, недовольное выражение лица продолжало оставаться таким же сердитым и недовольным. Я даже восхитился подобным самообладанием, мне бы такое тоже не помешало.
Бумажная голова, увы, просуществовала недолго. Не успев снизиться, она взорвалась, щедро осыпав бумагами стол, прилегающий пол, не забывая и про людей. Я настолько ошалел, что продолжал сидеть на полу, усыпанный всякого рода деловой корреспонденцией: счетами, оплаченными и нет, разными письмами, записками, листками с пометками, таблицами и тому подобной бухгалтерией. С моей головы скатилась на пол какая-то увесистая бумажка - не что иное, как то самое, доставленное мной письмо.
- Ха-ха-ха, - раздалось откуда-то сверху, - какое богатое воображение!
Я поднял голову, пытаясь высмотреть неизвестного зрителя. На невысокой, но широкой лестнице, которая начиналась почти сразу за столом (соответственно недалеко от входной двери) стоял, облокотившись на перила, человек и с любопытством смотрел на разгром. Этот человек даже в моем сумбурном состоянии произвел на меня благоприятное впечатление, во всем его облике было что-то такое, что заставляло безоговорочно ему доверять. Возможно, немалую роль в этом сыграли спокойный, мягкий голос и глаза, в которых плескалось веселье.
- Это никакое не воображение, а самое обыкновенное хулиганство! - взвилась собиравшая ворохи документов недавняя жертва нападения бумажного двойника. - Теперь здесь полдня лишней работы, и во всем виноват этот невоспитанный посыльный.
Если бы я уже не устроился на полу, то непременно шлепнулся бы на него. Мало того, что все произошедшее надолго выбило меня из колеи, так еще ко всему прочему мне пытаются приписать ответственность за устроенный беспорядок. Я до того был ошарашен, что не смог издать ни звука в свою защиту.
- Ну, недостаток воспитания не такая уж большая беда, - добродушно возразил человек, спускаясь к нам, стараясь осторожно переступать через валяющиеся повсюду бумажки. - Недостаток опыта - куда более досадное явление. Впрочем, есть мнение, что это проходит как неприятная болезнь, нужно лишь время.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
Волею судьбы Раснодри Солдроу вынужден примерить на себя личину танга, древнего борца с монстрами, презираемого всеми. Он вынужден самостоятельно постигать мастерство своего нового ремесла, ибо тангов уже давно никто не видел. И хоть в их отсутствие все научились бороться с монстрами подручными средствами, необходимости в тангах никто не отменял. Цепь случайностей проводит Раснодри сквозь опасные приключения, заставляет добыть древний магический артефакт, убить могущественного монстра, побывать в потустороннем мире и защитить столицу Давурской Империи от армии оживших мертвецов.
На что способен простой парень с Земли, оказавшись в другом мире, погрязшем в древней, кажущейся нескончаемой войне? Отважится ли он на борьбу ради спасения мироздания или отступит, понимая, что мал и ничтожен в этом огромном мире?
Двенадцать принцесс страдают от таинственного — и абсолютно глупого — проклятия. Любой, кто положит ему конец, получит награду. Ревека — умная, но недостаточно почтительная ученица знахаря, тоже хочет получить вознаграждение. Но её расследования раскрывают глубинные тайны и ставят девочку перед непростым выбором: сможет ли она разрушить заклятие, если опасности подвергается её собственная душа?
Фрэнк сын богатого торговца. Он рожден в мире, который не знает пороха и еще помнит отголоски древней магии. Давно отгремели великие войны, и теперь такие разные разумные расы пытаются жить в мире. Ему унаследовавшему огромное состояние, нет нужды бороться за хлеб, и даже свое место под солнцем. Он молод, многое знает и трезво смотрит на мир. Он уже не верит в чудеса, а старые мудрые маги кажутся ему лишь очередной уловкой власти. Только логика, причинно следственные связи, прибыли и выгода правят миром и стоят выше и холодной гордости эльфов, и доблести рыцарей, и веры кардиналов.
После череды загадочных событий четырнадцатилетний Глеб попадает во Внутренний мир — место, где до сих пор существует магия, а наделенные сверхчеловеческой силой рыцари бороздят просторы королевств. Появление гостя не проходит незамеченным: мальчика принимают за посредника — легендарного посланника, отвечающего за связь между мирами. Со времен последнего посредника минуло более тысячи лет, и Глеб — первый человек, которому удалось попасть во Внутренний мир. И все бы ничего, вот только по преданию, посредник еще и наделен огромной магической силой… Так ли прост главный герой? Проснутся ли в подростке приписываемые ему магические навыки, и что он будет делать, когда окажется втянут в придворные и межгосударственные разборки? В любом случае, нужно торопиться — враги не сидят на месте, а между королевствами бушует беспощадная война, грозящая уничтожить все сущее, и лишь авторитету посредника и его силе по плечу остановить неумолимо надвигающуюся катастрофу.