Ад - удел живых - [3]

— Да не, там нормальный мужик живет. Случилось у него что-то, стресс снимает. Кстати, я его в гости сегодня пригласил, сообразим на троих, как порядочные алкоголики!

— Дык, ежели нормальный, только в радость познакомиться! — с энтузиазмом ответил на мои слова Бэтэр. — Заодно узнаем, что за беда с ним случилась, может поможем.

Затащив сумки в квартиру, я оставил друга разбирать покупки, а сам сбежал этажом ниже. После нескольких безответных звонков дверь все же отворилась, явив за собой растрепанного, чем-то похожего на клиента психушки моего соседа, Игоря Лукина.

— Привет еще раз, Игорян! Не забыл, что у нас сегодня мероприятие?

— Забыл… — вздохнул сосед и как-то совсем по-детски, виновато потупился.

— Давай не кисни. Собирайся и заходи, дверь открыта! — хлопнув его по плечу, я развернулся, и в несколько прыжков поднялся на свой этаж.

Быстро разобрав сумки в четыре руки, мы с Бэтэром начали накрывать на стол. К моменту, когда в дверях появилась фигура Лукина, Витек уже пытался резать сало и колбасу, впрочем, получалось у него так себе, ломти отваливались в палец толщиной.

— О, ты как раз вовремя! — обрадовался я столь своевременному появлению соседа. — Витек, это Игорь, мой сосед, а это мой друг, Виктор!

— Для друзей Витек, или Бэтэр. — пробасил Одинец, улыбаясь во время рукопожатия.

— Прозвище видимо из-за сходства с одноименной боевой машиной? — на изможденном лице соседа проступило что-то отдаленно похожее на улыбку.

— Ха, наш парняга! — засветился Витек. — Подружимся!

И снова схватился за нож, моментально став похожим на зловещего маньяка.

— Ужас какой… — прокомментировал душераздирающее зрелище Лукин. — Ну-ка, дай перышко…

Взяв нож каким-то необычным хватом, Игорь ловко и быстро настрогал сало тончайшими пластинками, затем со скоростью пулемета нарубил колбасу, легким движением выложив все на плоскую тарелку, красивыми полосами.

— Ого, талантище! — восхитился Виктор. — Повар, что ли?

— Нет, архитектор… — ответил Лукин, попутно совершая волшебство уже с куском сыра. — Просто люблю готовить.

— Это он скромничает! — вклинился в разговор я. — Готовит как шеф-повар, еще и в спиртном разбирается, как сомелье. Посмотри, что он принес!

— Харди… Твердый, что ли? Погрызем! ХО — значит хороший? — Витек озадаченно покрутил в руках изящную бутылку с иностранной этикеткой.

— Хороший, хороший! — Лукин наконец-то повеселел. — Х.О. значит Экс О, или ЭкстраОлд. Очень старый, то есть. Этот двадцати пяти лет выдержки.

— Нифига себе!.. — чуть не присвистнул я. — Такой даже неудобно колбасой закусывать…

— А его вообще не надо закусывать. — Игорь отобрал у Бэтэра бутылку и принялся её откупоривать. — Тащи пузатые бокалы, если есть.

Бокалы, к счастью, нашлись, Лукин плеснул на дно каждого небольшую порцию напитка цвета темного янтаря, и показал, как надо пить подобный деликатес.

— Во буржуи жируют… — восхищенно сказал Витек после того, как первая порция была выпита. — Шикарно! Игорь, а ты чего не пьешь?

— Да так, доктора не велят… — уклончиво ответил Лукин, едва пригубивший из своего бокала.

— Ха, ну нам значит, больше достанется! — не стал настаивать Одинец, наслаждаясь ароматом дорогого коньяка.

Пару раз освежив налитое, Игорь поинтересовался, откуда у Бэтэра такая кличка.

— Его один дух так окрестил. — я принялся рассказывать давнюю историю. — Мы были под Гудермесом, когда Витек на блок поехал, с коробочкой и «Уралом» припасов. А там разведчики языка притащили, задохлика бородатого. Афганца, что ли. Когда начали его грузить, так Витек с брони спрыгнул и глиста этого прямо с земли в Урал закинул, как мяч баскетбольный.

— Особисты его колоть начали, а он в незнанку и отказ пошел. — продолжил, улыбаясь Виктор, рассматривая при этом тонкий, как бумага, кусочек сыра. — Причитал только, что он «ваенаплени», а его «Бэтэр пригнул, страшни, миня в машина шивирнул, шайтан».

— Чекисты как услышали, так чуть животы не порвали со смеху — снова продолжил я. — Позвали Витьку, только тот зашел, душара в истерику «Вай, Бэтэр, Бэтэр, шайтан!»

— А я возьми да скажи, что сейчас его возьму, да в свинарник закину — продолжил Витек. — Душара аж побелел, маму звать начал. Запел аки соловей летом. Ко мне погоняло так и прилипло, позывным потом стало.

Когда коньяк закончился, мы немного перекусили, и я принес из холодильника слегка остывшую бутылку нашей, беленькой. Поднимая тосты за нас, мужиков, за прекрасных дам, за тех, кого с нами нет, за командира нашей части дядю Гришу, мы потихоньку добрались до того состояния, когда откровенный разговор начинается уже сам собой.

— Игорян, так что у тебя такое стряслось? — осторожно спросил я соседа, наливая очередную рюмку.

По его лицу тут же пронеслась тень, застряв в глубокой складке между нахмурившихся бровей. Кажется, я встал на очень тонкий лед со своим вопросом…

— Да так, всякое… Долго рассказывать. — Лукин вдруг потемнел, словно туча перед ливнем.

— А мы никуда не торопимся. У меня отпуск сегодня начался, можем хоть до утра сидеть. Не ломайся аки красна девица, выкладывай.

Я разлил по половине рюмки, чокнулись без тоста, закусили. Игорь, поставив на стол свой бокал, из которого он за весь вечер отпил едва глоток, обреченно вздохнул, затем, как-то затравленно посмотрев на нас с Витьком, начал говорить. О том, что недавно у него обнаружился рак в последней стадии, о сбежавшей после известия о болезни жене, о том, что жить осталось всего ничего. Он говорил, словно боясь остановиться и не продолжить после паузы, но выговорившись, замолчал. Над столом повисла тишина. Тяжелая, долгая… Слышно стало, как тикают часы на стене…